Я повертела нож в руках.
– А это «Шан». Он легче «Вустгофа», чувствуете?
Я тронула пальцем заостренную пяту лезвия и крепко сжала рукоять, которая быстро намокла и заскользила в руке, хотя была, по утверждению производителя, выполнена из нескользящего материала.
– По-моему, эта модель лучше прочих подходит такой…
Я подняла глаза на консультанта, приготовившись к эпитету, которым обычно награждают невысоких женщин, претендующих на худобу.
– …миниатюрной девушке, – закончил он и улыбнулся, полагая, что умело польстил. Нет чтоб сказать «стройная», «элегантная», «грациозная», – такой комплимент меня, пожалуй, обезоружил бы.
К рукояти ножа потянулась другая рука, гораздо светлее моей.
– Можно подержать?
Я снова подняла глаза – на своего жениха, стоящего рядом. Слово «жених» раздражало меня не так сильно, как следующее за ним. «Муж». Оно туго затягивало корсет, сдавливая внутренности, паникой сводило горло и заставляло сердце бешено колотиться, посылая сигнал тревоги. Я могла бы не разжимать пальцев. Легко и бесшумно всадить клинок из нержавеющей стали с никелевым покрытием (определенно, «Шан» – он мне больше понравился) прямо ему в живот. Консультант, надо полагать, лишь сдержанно ойкнет. А вот мамашка позади него, с сопливым карапузом на руках, завизжит во весь голос. Сразу видно скучающую истеричку (взрывоопасная смесь) – будет со слезами в голосе и злорадным ликованием в сердце пересказывать происшествие набежавшим репортерам.
Вечно готовая бить или бежать, я поскорей отдала нож, пока не успела нанести удар.
– Все это очень волнительно, – сказал Люк, когда мы вышли из посудного магазина на Пятьдесят девятую улицу и нас напоследок обдало ледяным воздухом из кондиционера. – Правда?
– Бокалы для красного вина мне очень понравились. – Я переплела пальцы с его пальцами, чтобы придать убедительности своим словам. Меня передергивало при мысли о «наборах». У нас неизбежно появятся шесть тарелочек для хлеба, четыре салатницы и восемь столовых тарелок, но их фарфоровое семейство никогда не пополнится и немым укором останется стоять на столе. Люк, несмотря на мои протесты, будет порываться упрятать их в буфет, но в один прекрасный день спустя много месяцев после свадьбы меня охватит непреодолимое желание поехать в центр города и ворваться, как боевая домохозяйка, в посудный магазин «Уильямс-Сонома», где мне с прискорбием сообщат, что посуду с орнаментом «Лувр» больше не выпускают.
– Зайдем в пиццерию? – предложила я.
Люк рассмеялся и ущипнул меня за бедро.
– И куда это все девается?
Моя рука, вложенная в его руку, напряглась.
– Уходит во время тренировок, наверное. Умираю с голоду! – Я соврала. Меня все еще мутило после обеда – сочного сэндвича с говядиной, необъятного, как список приглашенных на нашу свадьбу. – Пойдем в «Пэтсиз»? – как можно более непринужденно сказала я. На самом деле я давно мечтала ухватить треугольничек пиццы с толстыми тянущимися нитями белого сыра, которые приходится обрывать пальцами, стаскивая при этом кругляшок моцареллы с соседнего куска. Эта дразнящая картинка стояла у меня перед глазами с прошлого четверга, когда мы решили, что в воскресенье наконец составим список гостей. («Все спрашивают, Тиф». – «Я знаю, мам, мы этим займемся». – «До свадьбы всего пять месяцев!»)
– Я не голоден. – Люк повел плечами. – Но если тебе хочется…
Как мило с его стороны.
Держась за руки, мы пошли по Лексингтон-авеню. Из магазина «Виктория сикрет» выбегали крепконогие тетки в светлых бриджах и ортопедических туфлях, груженные новинками, которые пока еще не завезли в Миннесоту. По тротуару проносились эскадроны длинноногих барышень с Лонг-Айленда. По их медовым икрам, как побеги плюща по стволу дерева, вились тонкие ремешки сандалий. Барышни на ходу окидывали взглядом Люка, потом меня. Придраться им было не к чему. Я на славу потрудилась, чтобы стать достойной соперницей. Мы свернули налево и, не доходя до Шестидесятой улицы, свернули направо. Когда мы пересекли Третью авеню и вошли в пустой ресторан, было всего пять часов пополудни. Беззаботные ньюйоркцы еще сидели за поздним завтраком. Когда-то я была одной из них.
– Столик на террасе? – спросила администратор зала. Мы кивнули. Она подхватила две карты меню с пустующего сервированного стола и жестом пригласила следовать за ней.
– Бокал «Монтепульчано», пожалуйста.
Администратор оскорбленно вздернула бровь, наверняка подумав про себя: «Я вам не официантка!», но я лишь мило ей улыбнулась: «Я к вам со всей душой, а вы? Ай-яй-яй, как не стыдно».
– Что вам? – обратилась она к Люку.
Я дернула плечом.
– Белым пиццу не запивают.
Белое приберегалось для тех вечеров, когда я чувствовала себя невесомой и привлекательной. Когда мне удавалось закрыть глаза на блюда из макарон, присутствующие в меню. Однажды для колонки в «Женском журнале» я написала такой совет: «Исследования подтверждают, что, закрывая карту меню после того, как сделан заказ, вы с большей вероятностью останетесь удовлетворены своим выбором. Поэтому без колебаний заказывайте камбалу на гриле, не то начнете пожирать глазами спагетти болоньезе». Лоло, моя начальница, подчеркнула фразу «пожирать глазами спагетти» и приписала: «Умора». Господи, я всей душой ненавижу камбалу на гриле!
– Итак, что нам осталось? – спросил Люк и откинулся на спинку стула, забросив руки за голову, будто собрался качать пресс. Кажется, он не осознавал, что эта фраза неизменно ведет к ссоре. У меня потемнело в глазах, но я поспешила унять гнев.
– Много чего. – Я принялась загибать пальцы. – Напечатать приглашения, меню, программки, гостевые карточки. Мне надо найти парикмахера, визажиста и продумать фасон платьев для подружек невесты. И еще раз обсудим свадебное путешествие – я не хочу в Дубай, вот не хочу, и всё. Знаю-знаю, – я подняла руки, прежде чем Люк успел вставить слово, – мы не можем проваляться весь отпуск на Мальдивах, пляж и пальмы быстро приедаются. Давай поедем на пару дней в Лондон или Париж?
Люк кивал с задумчивым видом. Веснушки, круглогодично обитавшие на его носу, к середине мая добирались до висков и оставались там до Дня благодарения. Мы с Люком встречались уже четыре года; с каждым годом, с каждым часом здорового, полезного активного отдыха – бег, серфинг, гольф, кайтинг – золотые веснушки на носу Люка множились, как раковые клетки. Одно время он и меня заразил нездоровой страстью к движению, эндорфинам, к жизни на полную катушку. Даже похмелье не могло лишить его бодрости. Раньше по субботам я ставила будильник на час дня, что неизменно приводило Люка в умиление. «Ты такая маленькая, спишь как сурок», – говаривал он, расталкивая меня после полудня. «Маленькая». Еще одно прилагательное, которое я не перевариваю в отношении себя. Когда меня наконец назовут худощавой?
В конце концов я рассказала ему все как есть. Мне требуется спать не меньше, чем другим людям. На самом деле, когда со стороны кажется, будто я вижу десятый сон, я не сплю. Не могу себе представить, чтобы я добровольно погрузилась в бессознательное состояние одновременно со всеми. Я засыпаю – и действительно сплю, а не лежу в полудреме, которой перебиваюсь в течение недели, – только когда из-за башни Свободы вырывается солнце, согнав меня на другой край кровати, когда сквозь сон слышно, как на кухне возится Люк, готовя омлет из белков, а соседи выясняют, чей черед выносить мусор. Когда я получаю обыденные подтверждения того, что жизнь скучна, заурядна и не может вселять страх, когда в ушах стоит неясный гул, – только тогда я могу заснуть.
– Надо каждый день заниматься чем-то одним, – заключил Люк.
– Люк, я каждый день чем-нибудь занимаюсь, и не одним, а всем сразу.
Сен 24, 2017Счастливые девочки не умирают Джессика Кнолл
(Пока оценок нет)
Название: Счастливые девочки не умирают
О книге «Счастливые девочки не умирают» Джессика Кнолл
Тифани из тех, кем принято восхищаться. Она молодая, красивая, стильная и успешная. У нее своя колонка в известном глянцевом журнале, любящий и любимый жених, свадьба с которым не за горами, никаких материальных проблем и блистательная карьера в перспективе. И едва ли кто-то из ее знакомых догадывается о том, какую страшную трагедию ей довелось пережить.
В своем романе «Счастливые девочки не умирают» Джессика Кнолл рассказывает историю о ситуации, так хорошо знакомой многим из нас. Эта книга о том, каково это - жить вопреки. Вопреки собственной боли и чужой жестокости, вопреки подонкам, навсегда искалечившим твою психику, и так называемым «друзьям», которые не пришли тебе на помощь в тот момент, когда это было необходимо. Вопреки прошлому, от которого не убежишь, как ни пытайся, ведь оно всегда напоминает о себе в самый неподходящий момент.
«Счастливые девочки не умирают» — книга, читать которую, прежде всего, необходимо подросткам. Ситуация, в которую попадает юная Тифани, оказавшись в новой школе, знакома многим из них. Стремясь во что бы то ни стало стать «своей» для тусовки «крутых» одноклассников, она совершает множество глупостей, одна из которых в итоге приводит к страшной трагедии - трагедии, которая унесла жизни нескольких человек и навсегда изувечила ее собственную судьбу, разделив ее на «до» и «после». Стоит ли этого быстротечная школьная популярность? Джессика Кнолл предлагает своим читателям самим ответить на этот вопрос.
Умение нести ответственность за собственные поступки - одна из главных тем романа «Счастливые девочки» не умирают». Джессика Кнолл не пытается оправдать ошибки, совершенные ее героиней, не пытается обелить Тифани и представить ее жертвой обстоятельств. Напротив, писательница описывает последствия подросткового безрассудства очень жестко и беспристрастно. Главной героине сполна придется хлебнуть горя, унижений, оскорблений и отчаяния, когда вездесущие журналисты выйдут на ее след. Папарацци требуют от Тифани сенсационных откровений, которые могли бы пролить свет на трагедию почти пятнадцатилетней давности. Однако готова ли сама героиня заглянуть в глаза собственным демонам и принять свое прошлое?
Хотя целевой аудиторией книги «Счастливые девочки не умирают» являются, прежде всего, тинейджеры, роман наверняка заинтересует и взрослых читателей. Он поможет родителям лучше понять своих взрослеющих детей и прийти им на помощь в нужный момент.
Итак, что же произошло в элитной частной школе много лет назад? Начните читать прямо сейчас - и вы непременно это узнаете.
На нашем сайте о книгах сайт вы можете скачать бесплатно без регистрации или читать онлайн книгу «Счастливые девочки не умирают» Джессика Кнолл в форматах epub, fb2, txt, rtf, pdf для iPad, iPhone, Android и Kindle. Книга подарит вам массу приятных моментов и истинное удовольствие от чтения. Купить полную версию вы можете у нашего партнера. Также, у нас вы найдете последние новости из литературного мира, узнаете биографию любимых авторов. Для начинающих писателей имеется отдельный раздел с полезными советами и рекомендациями, интересными статьями, благодаря которым вы сами сможете попробовать свои силы в литературном мастерстве.
Джессика Кнолл
Счастливые девочки не умирают
Я повертела нож в руках.
А это «Шан». Он легче «Вустгофа», чувствуете?
Я тронула пальцем заостренную пяту лезвия и крепко сжала рукоять, которая быстро намокла и заскользила в руке, хотя была, по утверждению производителя, выполнена из нескользящего материала.
По-моему, эта модель лучше прочих подходит такой…
Я подняла глаза на консультанта, приготовившись к эпитету, которым обычно награждают невысоких женщин, претендующих на худобу.
- …миниатюрной девушке, - закончил он и улыбнулся, полагая, что умело польстил. Нет чтоб сказать «стройная», «элегантная», «грациозная», - такой комплимент меня, пожалуй, обезоружил бы.
К рукояти ножа потянулась другая рука, гораздо светлее моей.
Можно подержать?
Я снова подняла глаза - на своего жениха, стоящего рядом. Слово «жених» раздражало меня не так сильно, как следующее за ним. «Муж». Оно туго затягивало корсет, сдавливая внутренности, паникой сводило горло и заставляло сердце бешено колотиться, посылая сигнал тревоги. Я могла бы не разжимать пальцев. Легко и бесшумно всадить клинок из нержавеющей стали с никелевым покрытием (определенно, «Шан» - он мне больше понравился) прямо ему в живот. Консультант, надо полагать, лишь сдержанно ойкнет. А вот мамашка позади него, с сопливым карапузом на руках, завизжит во весь голос. Сразу видно скучающую истеричку (взрывоопасная смесь) - будет со слезами в голосе и злорадным ликованием в сердце пересказывать происшествие набежавшим репортерам.
Вечно готовая бить или бежать, я поскорей отдала нож, пока не успела нанести удар.
Все это очень волнительно, - сказал Люк, когда мы вышли из посудного магазина на Пятьдесят девятую улицу и нас напоследок обдало ледяным воздухом из кондиционера. - Правда?
Бокалы для красного вина мне очень понравились. - Я переплела пальцы с его пальцами, чтобы придать убедительности своим словам. Меня передергивало при мысли о «наборах». У нас неизбежно появятся шесть тарелочек для хлеба, четыре салатницы и восемь столовых тарелок, но их фарфоровое семейство никогда не пополнится и немым укором останется стоять на столе. Люк, несмотря на мои протесты, будет порываться упрятать их в буфет, но в один прекрасный день спустя много месяцев после свадьбы меня охватит непреодолимое желание поехать в центр города и ворваться, как боевая домохозяйка, в посудный магазин «Уильямс-Сонома», где мне с прискорбием сообщат, что посуду с орнаментом «Лувр» больше не выпускают.
Зайдем в пиццерию? - предложила я.
Люк рассмеялся и ущипнул меня за бедро.
И куда это все девается?
Моя рука, вложенная в его руку, напряглась.
Уходит во время тренировок, наверное. Умираю с голоду! - Я соврала. Меня все еще мутило после обеда - сочного сэндвича с говядиной, необъятного, как список приглашенных на нашу свадьбу. - Пойдем в «Пэтсиз»? - как можно более непринужденно сказала я. На самом деле я давно мечтала ухватить треугольничек пиццы с толстыми тянущимися нитями белого сыра, которые приходится обрывать пальцами, стаскивая при этом кругляшок моцареллы с соседнего куска. Эта дразнящая картинка стояла у меня перед глазами с прошлого четверга, когда мы решили, что в воскресенье наконец составим список гостей. («Все спрашивают, Тиф». - «Я знаю, мам, мы этим займемся». - «До свадьбы всего пять месяцев!»)
Я не голоден. - Люк повел плечами. - Но если тебе хочется…
Как мило с его стороны.
Держась за руки, мы пошли по Лексингтон-авеню. Из магазина «Виктория сикрет» выбегали крепконогие тетки в светлых бриджах и ортопедических туфлях, груженные новинками, которые пока еще не завезли в Миннесоту. По тротуару проносились эскадроны длинноногих барышень с Лонг-Айленда. По их медовым икрам, как побеги плюща по стволу дерева, вились тонкие ремешки сандалий. Барышни на ходу окидывали взглядом Люка, потом меня. Придраться им было не к чему. Я на славу потрудилась, чтобы стать достойной соперницей. Мы свернули налево и, не доходя до Шестидесятой улицы, свернули направо. Когда мы пересекли Третью авеню и вошли в пустой ресторан, было всего пять часов пополудни. Беззаботные ньюйоркцы еще сидели за поздним завтраком. Когда-то я была одной из них.
Джессика Кнолл
Счастливые девочки не умирают
Я повертела нож в руках.
А это «Шан». Он легче «Вустгофа», чувствуете?
Я тронула пальцем заостренную пяту лезвия и крепко сжала рукоять, которая быстро намокла и заскользила в руке, хотя была, по утверждению производителя, выполнена из нескользящего материала.
По-моему, эта модель лучше прочих подходит такой…
Я подняла глаза на консультанта, приготовившись к эпитету, которым обычно награждают невысоких женщин, претендующих на худобу.
- …миниатюрной девушке, - закончил он и улыбнулся, полагая, что умело польстил. Нет чтоб сказать «стройная», «элегантная», «грациозная», - такой комплимент меня, пожалуй, обезоружил бы.
К рукояти ножа потянулась другая рука, гораздо светлее моей.
Можно подержать?
Я снова подняла глаза - на своего жениха, стоящего рядом. Слово «жених» раздражало меня не так сильно, как следующее за ним. «Муж». Оно туго затягивало корсет, сдавливая внутренности, паникой сводило горло и заставляло сердце бешено колотиться, посылая сигнал тревоги. Я могла бы не разжимать пальцев. Легко и бесшумно всадить клинок из нержавеющей стали с никелевым покрытием (определенно, «Шан» - он мне больше понравился) прямо ему в живот. Консультант, надо полагать, лишь сдержанно ойкнет. А вот мамашка позади него, с сопливым карапузом на руках, завизжит во весь голос. Сразу видно скучающую истеричку (взрывоопасная смесь) - будет со слезами в голосе и злорадным ликованием в сердце пересказывать происшествие набежавшим репортерам.
Вечно готовая бить или бежать, я поскорей отдала нож, пока не успела нанести удар.
Все это очень волнительно, - сказал Люк, когда мы вышли из посудного магазина на Пятьдесят девятую улицу и нас напоследок обдало ледяным воздухом из кондиционера. - Правда?
Бокалы для красного вина мне очень понравились. - Я переплела пальцы с его пальцами, чтобы придать убедительности своим словам. Меня передергивало при мысли о «наборах». У нас неизбежно появятся шесть тарелочек для хлеба, четыре салатницы и восемь столовых тарелок, но их фарфоровое семейство никогда не пополнится и немым укором останется стоять на столе. Люк, несмотря на мои протесты, будет порываться упрятать их в буфет, но в один прекрасный день спустя много месяцев после свадьбы меня охватит непреодолимое желание поехать в центр города и ворваться, как боевая домохозяйка, в посудный магазин «Уильямс-Сонома», где мне с прискорбием сообщат, что посуду с орнаментом «Лувр» больше не выпускают.
Зайдем в пиццерию? - предложила я.
Люк рассмеялся и ущипнул меня за бедро.
И куда это все девается?
Моя рука, вложенная в его руку, напряглась.
Уходит во время тренировок, наверное. Умираю с голоду! - Я соврала. Меня все еще мутило после обеда - сочного сэндвича с говядиной, необъятного, как список приглашенных на нашу свадьбу. - Пойдем в «Пэтсиз»? - как можно более непринужденно сказала я. На самом деле я давно мечтала ухватить треугольничек пиццы с толстыми тянущимися нитями белого сыра, которые приходится обрывать пальцами, стаскивая при этом кругляшок моцареллы с соседнего куска. Эта дразнящая картинка стояла у меня перед глазами с прошлого четверга, когда мы решили, что в воскресенье наконец составим список гостей. («Все спрашивают, Тиф». - «Я знаю, мам, мы этим займемся». - «До свадьбы всего пять месяцев!»)
Я не голоден. - Люк повел плечами. - Но если тебе хочется…
Как мило с его стороны.
Держась за руки, мы пошли по Лексингтон-авеню. Из магазина «Виктория сикрет» выбегали крепконогие тетки в светлых бриджах и ортопедических туфлях, груженные новинками, которые пока еще не завезли в Миннесоту. По тротуару проносились эскадроны длинноногих барышень с Лонг-Айленда. По их медовым икрам, как побеги плюща по стволу дерева, вились тонкие ремешки сандалий. Барышни на ходу окидывали взглядом Люка, потом меня. Придраться им было не к чему. Я на славу потрудилась, чтобы стать достойной соперницей. Мы свернули налево и, не доходя до Шестидесятой улицы, свернули направо. Когда мы пересекли Третью авеню и вошли в пустой ресторан, было всего пять часов пополудни. Беззаботные ньюйоркцы еще сидели за поздним завтраком. Когда-то я была одной из них.
Столик на террасе? - спросила администратор зала. Мы кивнули. Она подхватила две карты меню с пустующего сервированного стола и жестом пригласила следовать за ней.
Бокал «Монтепульчано», пожалуйста.
Администратор оскорбленно вздернула бровь, наверняка подумав про себя: «Я вам не официантка!», но я лишь мило ей улыбнулась: «Я к вам со всей душой, а вы? Ай-яй-яй, как не стыдно».
Что вам? - обратилась она к Люку.
Я дернула плечом.
Белым пиццу не запивают.
Белое приберегалось для тех вечеров, когда я чувствовала себя невесомой и привлекательной. Когда мне удавалось закрыть глаза на блюда из макарон, присутствующие в меню. Однажды для колонки в «Женском журнале» я написала такой совет: «Исследования подтверждают, что, закрывая карту меню после того, как сделан заказ, вы с большей вероятностью останетесь удовлетворены своим выбором. Поэтому без колебаний заказывайте камбалу на гриле, не то начнете пожирать глазами спагетти болоньезе». Лоло, моя начальница, подчеркнула фразу «пожирать глазами спагетти» и приписала: «Умора». Господи, я всей душой ненавижу камбалу на гриле!
Итак, что нам осталось? - спросил Люк и откинулся на спинку стула, забросив руки за голову, будто собрался качать пресс. Кажется, он не осознавал, что эта фраза неизменно ведет к ссоре. У меня потемнело в глазах, но я поспешила унять гнев.
Много чего. - Я принялась загибать пальцы. - Напечатать приглашения, меню, программки, гостевые карточки. Мне надо найти парикмахера, визажиста и продумать фасон платьев для подружек невесты. И еще раз обсудим свадебное путешествие - я не хочу в Дубай, вот не хочу, и всё. Знаю-знаю, - я подняла руки, прежде чем Люк успел вставить слово, - мы не можем проваляться весь отпуск на Мальдивах, пляж и пальмы быстро приедаются. Давай поедем на пару дней в Лондон или Париж?
Люк кивал с задумчивым видом. Веснушки, круглогодично обитавшие на его носу, к середине мая добирались до висков и оставались там до Дня благодарения. Мы с Люком встречались уже четыре года; с каждым годом, с каждым часом здорового, полезного активного отдыха - бег, серфинг, гольф, кайтинг - золотые веснушки на носу Люка множились, как раковые клетки. Одно время он и меня заразил нездоровой страстью к движению, эндорфинам, к жизни на полную катушку. Даже похмелье не могло лишить его бодрости. Раньше по субботам я ставила будильник на час дня, что неизменно приводило Люка в умиление. «Ты такая маленькая, спишь как сурок», - говаривал он, расталкивая меня после полудня. «Маленькая». Еще одно прилагательное, которое я не перевариваю в отношении себя. Когда меня наконец назовут худощавой?