Первыми металлами, известными людям, стали те, которые встречаются в природе в самородном виде, — золото и медь. Но золото, несравненно более редкое, находило применение только в изготовлении украшений. Медь, вскоре после открытия, стала важным материалом для изготовления не только украшений, но и орудий. Греческий эпос рассказывает о временах, когда люди «использовали орудия и оружие только из меди и воевали медью, поскольку черное железо не было известно». Античные авторы не только отдают дань уважения этой далекой медной эпохе, но с предельной ясностью определяют основные этапы развития человечества по ведущим рабочим материалам древности — камню, меди и железу. Великий философ Древнего Рима Тит Лукреций Кар в своем сочинении «О природе вещей» [Тит Лукреций Кар, 1904] писал в I в. до н. э.:
«Прежде служили оружием руки могучие, когти,
Зубы, каменья, обломки ветвей от деревьев и пламя,
После того, как последнее стало людям известно.
После того была найдена медь и порода железа.
Все-таки в употребленье вошла прежде медь, чем железо,
Так как была она мягче, притом изобильней гораздо.
Медным орудием почва пахалась, и медь приводила
Битву в смятенье, тяжкие раны везде рассевая.
Скот и поля похищались при помощи меди, легко ведь
Все безоружное, голое повиновалось оружью.
Начали мало-помалу мечи из железа коваться,
Вид же оружья из меди в людях возбуждать стал презренье.
В это же время и землю возделывать стали железом,
И при войне с неизвестным исходом равнять свои силы».
Сразу возникает вопрос, каким образом в столь раннее время могли появиться представления о последовательной смене в истории орудий из камня, меди и железа? Наиболее естественно предположить, что их донесла до античных писателей и мыслителей передаваемая из поколения в поколение память предков. Но потом эта память померкла, а идеи античных авторов были прочно забыты. Человечеству понадобились почти два тысячелетия, чтобы вновь возродить их, но уже на научной основе.
Гипотезу о трех веках — каменном, бронзовом (ведь бронзу получали на основе меди) и железном поддержали на рубеже XVIII и XIX вв. отдельные ученые в разных странах, но доказать ее при помощи многочисленных археологических находок удалось лишь в Дании, где сбор этих находок был налажен лучше, чем в других странах. Это сделал Христиан Томпсен — хранитель коллекций Копенгагенского музея. В 20-х гг. XIX в. в процессе построения музейной экспозиции у X. Томпсена родилась идея о трех веках. В 1836 г. он отразил ее в составленном им путеводителе к экспозиции музея, в котором он расположил археологические материалы согласно разработанной хронологической схеме. В дальнейшем, в 1876 г., между веком камня и бронзы был введен век меди. Приоритет в научной разработке этого вопроса принадлежит венгерскому археологу Ф. Пульскому . Чуть позднее итальянские археологи (Л. Пигорини, Д. Колини, П. Орси) в своих работах применили новый термин для обозначения медного века — «энеолит», который получил сегодня всеобщее научное признание [Монгайт А. Л., 1973]. Они подчеркнули переходный характер энеолита между неолитом и бронзовым веком и сочетание в нем зарождающейся обработки меди с каменной индустрией. Однако все эти культурно-хронологические построения обрели прочную научную поддержку, а энеолит был окончательно признан как стадия в технологическом развитии человеческой истории лишь после того, как в конце XIX в. были введены в научный оборот результаты первых химических исследований массового археологического материала. Их опубликовал в 1889 г. великий французский химик Марселен Бертло в книге «Введение в изучение химии древних и средних веков» . Изучая тексты алхимиков и обобщая результаты собственных химических анализов древних вещей, Бертло пришел к выводу, что период производства медных изделий предшествует по времени периоду изделий бронзовых.
Сейчас уже ни у кого не вызывает сомнения, что за веком камня следовал век меди (энеолит), а затем и бронзы. Такое развитие, в значительной степени связанное с успехами химического, спектрального, металлографического исследования древних находок, проверено для значительной части Старого Света. Зона культур эпохи раннего металла охватывала огромное большинство регионов Евразийского континента, а также северную, присредиземноморскую часть Африки и долину Нила (вплоть до Судана). И все-таки, в отличие от каменного века, ЭРМ не имела глобального характера: ее развития миновало население Экваториальной и Южной Африки, Юго-Восточной Азии, крайнего северо-востока Азии, российской части Дальнего Востока. В этих регионах позднему появлению железа (около середины I тыс. до н. э.) не предшествовало знакомство с медью и бронзой .
При исследовании ЭРМ на обширных территориях прежде всего возникает вопрос, как систематизировать те историко-культурные и металлургические явления, которые позволяют разграничить неолит и энеолит, энеолит и бронзовый век? Несмотря на кажущуюся простоту в определении этих этапов, в археологической литературе до сих пор не существует единой, всеми признанной схемы распределения ранних металлоносных культур между неолитом, энеолитом и бронзой. Многие считают, и, видимо, справедливо, что при господстве каменной индустрии появление металла в незначительном количестве можно не принимать в расчет и культуры с малым числом находок из меди следует относить к каменному веку [Равдоникас В. И., 1947; Bognár-Kutzián I., 1963] Другие исследователи полагают, что неолит оканчивается вместе с первыми находками из меди: невзирая на их единичность, они служат показателем наступления ЭРМ [Фосс М. Е., 1949; Васильев И. Б., 1981].
Столь же разноречивы мнения и относительно установления границы между энеолитом и бронзовым веком. Большинство специалистов исходит при характеристике этих эпох из металлургических показателей: степени использования металла, его состава, общего комплекса известных металлургических знаний. И это кажется оправданным, поскольку без учета металлургических признаков потеряют свой смысл сами термины «энеолит», «халколит», «медный век», «бронзовый век». Из этого не следует, что эпоху меди и бронзы можно определить только уровнем металлургических достижений. Прогресс металлургии являлся лишь одной из сторон производственной деятельности древнего человека. Поэтому, отдавая предпочтение при разделении культур между энеолитом и бронзой металлургическим достижениям, исследователи, как правило, учитывают всю сумму сопутствующих им хозяйственных и культурно-исторических признаков. Но даже при таком комплексном подходе существование различных определений энеолита и бронзового века связано с расхождением археологов в оценке технологии древнейшей металлургии и металлообработки. Естественно поэтому затронуть вопрос о закономерностях развития металлургии в древнейших центрах ее возникновения. Где и когда возникла металлургия?
Рис. 1. Медные изделия VII тыс. до н. э. с территории Ближнего Востока. 1 — подвеска из Али Кош; 2 — бусина из Телль Рамад; 3 — шило из Телль Магзалия.
Долгое время этот вопрос вызывал у археологов дискуссию. Одни исследователи помещали первичный центр зарождения знаний о металле в Иран; другие полагали, что его следует искать в Двуречье; третьи настаивали на его локализации в горных районах, вытянувшихся от Анатолии до восточного Афганистана [Рындина Н. В., 1978; Рындина Н. В., 1983]. И только сравнительно недавние исследования памятников «докерамического неолита» юго-восточной Анатолии, западной Сирии, Месопотамии и юго-западного Ирана положили конец этим спорам. В этих памятниках, датируемых от второй половины VIII до начала VI тыс. до н. э. собрана коллекция, насчитывающая около двухсот мелких медных бусин, трубчатых пронизок, пластинчатых подвесок, единичных шильев и рыболовных крючков. Всемирную известность получили находки из Чатал Гуюка, Кан Хасана, Ашикли Гуюка и Хаджилара на юге Анатолии; Чайеню-Тепеси на востоке Анатолии; Телль Рамада в Сирии, Телль Магзалии на севере Месопотамии; Али-Кош на юго-западе Ирана (рис. 1; 2). Обитатели названных поселений не знали керамики и пользовались лишь каменными, деревянными или плетенными из лозы сосудами, обмазанными для водонепроницаемости битумом. Но они уже сделали первые шаги по пути овладения земледелием и скотоводством: выращивали злаки и пасли скот. Культура их, в целом связанная с каменным веком, совершенно неожиданно обнаружила того человека, который первым на нашей планете держал в руках обработанную медь. Поначалу это была медь самородная, которую ковали только вхолодную, используя привычные для обработки камня ударные действия, но очень скоро ее стали нагревать (отжигать) между циклами холодной ковки. Это произошло тогда, когда человек понял, что при холодной деформации медь становится твердой и хрупкой и предотвратить образование трещин в ней можно только подвергнув ее нагреву до температуры в несколько сот градусов. По-видимому, открытие разупрочняющего нагрева последовало вскоре после первых опытов холодной ковки самородков, т. к. в Чайеню-Тепези с помощью металлографического исследования находок удалось обнаружить оба способа кузнечной формовки меди [Перницка Е., 1993; Maddin R. et al., 1999].
Появление меди, выплавленной из простейших окисленных руд (малахита, азурита, куприта) приурочено к той же зоне Ближнего Востока. И данные, косвенно указывающие на это, вновь связаны с уже названными поселениями (позднейшие напластования). Австрийский археолог Р. Питтиони исследовал микроскопические кусочки медной руды, извлеченные из домов VI слоя Чатал Гуюка (середина VI тыс. до н. э.), и обнаружил в одном из них спекшиеся шлаковые скопления. По заключению исследователя, такого рода шлак мог быть получен только при преднамеренной плавке меди из рудных окислов . Имеется подобный шлак и из верхних слоев Чайеню Тепези [Перницка Е., 1993].
Рис. 2. Медные находки конца VIII — первой четверти VII тыс. до н. э. из поселения Чайеню Тепези .
Открытие металла в хассунском неолитическом поселении Ярыш Тепе I на севере Месопотамии показало, что металлургические эксперименты VI тыс. до н. э., проиллюстрированные находками шлаков в Чатал Гуюке и Чайеню Тепези, не уникальны. В 12 горизонте памятника, связанном с серединой VI тыс. до н. э., обнаружен массивный круглопроволочный браслет из свинца [Мунчаев P. M., Мерперт Н. Я., 1981]. Свинец не встречается в природе в самородном виде, он мог быть получен только при восстановлении руды (галенита?).
Рис. 3. Зона распространения металлических находок VII-V тыс. до н. э. на Ближнем Востоке [Перницка Е., 1993]. 1 — Чатал Гуюк; 2 — Кан Хасан; 3 — Ашикли Гуюк; 4 — Мерсин; 5 — Амук; 6 — Телль Рамад; 7 — Невали Чори; 8 — Чайеню Тепези; 9-12 — Телль Магзалия, Телль Сотто, Ярым Тепе I; 13 — Телул ет Телатат; 14 — Телль Эс-Савван; 15 — Чога Сефид; 16 — Али Кош; 17 — Тепе Сиалк.
Рис. 4. Динамика распространения медных и бронзовых изделий по территории Старого Света . 1 — VII-VI тыс. до н. э.; 2 — V — первая половина IV тыс. до н. э.; 3 — вторая половина IV — первая половина III тыс. до н. э.; 4 — вторая половина III тыс. до н. э. — XVIII/XVII вв. до н. э.; 5 — XVI-XV — IX/VIII вв. до н. э.; 6 — периферийное рассеивание.
Итак, находками VII-VI тыс. до н. э. отмечена зона, в пределах которой зародилась древнейшая металлургия. Она охватывает значительный район Ближнего Востока от Анатолии и Восточного Средиземноморья на западе до Иранского Хузистана на востоке (рис. 3).
На протяжении второй половины VI-V тыс. до н. э. знание свойств меди распространяется на еще более обширной территории, включающей всю Переднюю Азию, Египет, юг Средней Азии, Закавказье, Балканскую Европу. В IV тыс. до н. э. медь уже широко расходится по Европе; на территории Восточной Европы она, к примеру, известна в степной и лесостепной ее зонах. Значительно позднее, в середине III тыс. до н. э., она появляется в лесной зоне Европейской части нашей страны и в отдельных районах Сибири. Территориальное расширение зоны культур ЭРМ показано на рис. 4.
Какова общая схема развития металлургических знаний в случае их независимого возникновения? Сейчас существует несколько таких схем, но наиболее удачна схема видного английского историка металлургии Г. Коглена . Он выделяет четыре фазы в развитии древнейшей металлургии и металлообработки. Фаза «А» характеризуется применением самородной меди, к которой относятся как к разновидности камня. Вначале единственным методом ее обработки была холодная деформация, позднее — горячая деформация во всех ее разновидностях. Фаза «В» начинается с открытия плавления самородной меди и появления первых изделий, отлитых в открытых формах. Фаза «С» связана с открытием выплавки меди из руд и началом действительной металлургии. Усложняется литейная техника, впервые появляется литье в разъемные и составные формы. Фаза «D» знаменуется переходом к бронзам (любым искусственным сплавам на медной основе).
Установленная закономерность совершенствования знаний о металле помогает оценить значимость тех металлургических признаков, которые принимаются во внимание разными археологами при классификационном членении культур ЭРМ.
Когда в 1876 г. на Международном конгрессе по археологии и антропологии венгерский археолог Ф. Пульский предложил ввести медный век между неолитом и бронзовым веком, он имел в виду период использования первобытным человеком самородной меди как разновидности камня . Открыв эмпирическим путем самородную медь и ее основное свойство — ковкость, первобытный человек с помощью имевшихся у него к тому времени богатых навыков обработки камня начал изготавливать из нее первые металлические предметы. Ограниченные возможности получения и обработки самородного металла предопределили, по мнению Ф. Пульского, во-первых, преобладание камня над металлом; во-вторых, использование металла преимущественно в производстве мелких орудий и украшений. Эпоха бронзы, по Ф. Пульскому, характеризуется открытием действительной металлургии, т. е. производством меди из руд и получением искусственных сплавов. Только с этого момента металл получает полное техническое преимущество над камнем. Это отражается на увеличении ассортимента металлических орудий, которые постепенно вытесняют каменные. Точка зрения Ф. Пульского до сих пор очень популярна и в российской, и в зарубежной археологии.
Столь же популярна среди археологов другая концепция членения древнейших металлоносных культур. Ее сторонники исходят из состава используемого носителями той или иной культуры металла, а не из обобщенной характеристики их металлургических знаний. В наиболее полном виде эта концепция обоснована в одной из работ Е. Н. Черных. Медный век, по мнению Е. Н. Черных, следует связывать с использованием орудий и украшений из чистой меди, вне зависимости от того, самородная она или металлургическая. Бронзовый век следует начинать с появления устойчивой и значительной серии изделий из искусственных сплавов на медной основе. Культуры, которые отличаются смешанным по составу медно-бронзовым инвентарем, Е. Н. Черныхпредлагает рассматривать с точки зрения основного металлургического влияния, в орбиту которого они втянуты. Например, ямная культура имеет больше орудий из чистой меди по сравнению с орудиями медно-мышьяковыми, явно импортными с Кавказа. Но Е. Н. Черных относит ее к этапу бронзы, учитывая, что она, несомненно, подчинена влиянию бронзовой металлургии Кавказа [Черных Е. Н., 1965].
В последнее время, разрабатывая идею металлургических провинций, исследователь соотносит данные им ранее определения с археологическими культурами, входящими в их систему. Так, к медному веку он относит культуры, объединенные в металлургическую провинцию, все очаги которой производят орудия и оружие из металлургически «чистой» меди. С бронзовым веком он связывает культуры, входящие в металлургическую провинцию, основные очаги которой производят исключительно или преимущественно изделия из искусственных сплавов на основе меди .
С иных, но также металлургических, позиций предлагал определять границы эпохи раннего металла А. Я. Брюсов. Отстаиваемая им точка зрения является, пожалуй, наиболее распространенной. По убеждению А. Я. Брюсова, эпоха бронзы начинается лишь с массового местного производства литых металлических орудий. В случае, если в орудийном комплексе культуры оказываются привозные изделия или изделия местные, но не получающие дальнейшего развития, эта культура должна считаться добронзовой или, по терминологии А. Я. Брюсова, неолитической [Брюсов А. Я., 1947; Брюсов А. Я., 1952].
Таким образом, даже наиболее популярные на сегодняшний день концепции «металлургического» разграничения ЭРМ весьма противоречивы.
Совершенно ясно, что для древнего человека, взявшего в руки металлический топор, было безразлично, где и кем он сделан: в местных мастерских или чужих, удаленных от него на сотни километров. Ему важны были технические преимущества нового орудия в сравнении со старым, каменным. Преимущества же эти, и прежде всего твердость, определялись составом исходного металла в такой же степени, как и всеми операциями его обработки при формовке изделия. Уже давно ученые обратили внимание на то, что чистая медь, упроченная холодной ковкой, получает высокую твердость. Г. Коглен на опыте доказал, что литую медь с исходной твердостью 35-40 ед. (по шкале Бринеля) можно одной лишь ковкой довести до твердости 130 ед. Максимальная твердость упроченной оловянной бронзы еще выше: с 10% олова — 228 ед., а с 5% — 176-186 ед. . Эти цифры приобретут особую значимость, если вспомнить, что твердость железа составляет 70-80 ед.
Таким образом, с момента открытия упрочняющего характера ковки даже чистая медь получила твердость, достаточную для успешного соперничества с камнем во всех отраслях производства. Видимо, именно этот этап развития металлообработки, который, согласно новейшим металлографическим исследованиям, следует вскоре после освоения литья и металлургического плавления меди из руды, но предшествует изобретению бронзы (фаза «С» по Коглену), наиболее естественно считать рубежом между неолитом и энеолитом.
Комплексное аналитическое исследование большой серии древнейших медных изделий, проведенное в лаборатории структурного анализа при кафедре археологии МГУ, позволяет заключить, что в непосредственной зависимости от уровня металлургических знаний человека находится набор используемых им предметов из металла. В ранних металлоносных культурах, носители которых делают первые шаги в освоении металла и не знают способов его сложного литья и упрочения, медь находит применение только в производстве украшений и в меньшей степени орудий колющего и режущего действия — шильев, рыболовных крючков, ножей. Топоры и другие орудия рубящего и ударного действия (тесла, долота, мотыги, молотки) получают распространение только в связи с открытием эффекта упрочения меди ковкой и сложных видов литья.
Исходя из этих наблюдений кажется наиболее оправданным считать неолитическими культуры, в инвентаре которых на фоне господства кремневой индустрии зафиксировано спорадическое появление меди в форме украшений и колюще-режущих орудий. С энеолитом наиболее естественно связывать культуры, которым присуще регулярное распространение медных изделий, в том числе орудий и оружия ударного действия. В их инвентаре металл продолжает сосуществовать с камнем, но область его применения расширяется. Для характеристики большинства культур бронзового века, видимо, решающим действительно оказывается состав используемого их носителями металла. С момента массового освоения изделий из искусственных сплавов открываются новые возможности существенного повышения эффективности орудий, увеличения производительности труда.
При использовании выработанных критериев периодизации культур ЭРМ следует иметь в виду возможные, хотя и редкие от них отступления. Дело в том, что для некоторых районов, лишенных источников легирующего сырья, иногда трудно вычленить период исключительного применения изделий из бронзы. Население этих районов длительное время использует медь, хотя делает из нее орудия, форма которых заставляет рассматривать их историю в рамках бронзового века. Обычно связанные с этим населением культуры занимают периферийное положение по отношению к передовым центрам развития бронзовой металлургии, хотя и втянуты в орбиту их влияния. Такие исключения из общего правила не могут изменить приведенную историко-металлургическую оценку большинства культур энеолита и бронзового века.
Итак, рассмотренные металлургические критерии являются основными при определении энеолита и бронзового века. Территориально они характеризуют не только центры собственного металлопроизводства, но и зоны импорта изделий этих центров. Необходимо, однако, иметь в виду, что экономическое содержание энеолита и бронзового века на всей территории распространения металлургических знаний отнюдь не однозначно. Уже давно замечено, что оно отличается своеобразием в различных экологических зонах и разных исторических условиях [Мерперт Н. Я., 1981; Массон В. М., Мунчаев P. M., 1977].
Наиболее яркие комплексы энеолита и бронзового века представлены в южной зоне Евразии: на Ближнем Востоке, в Средиземноморье, на юге Европы, в Средней Азии, на Кавказе. Здесь центры металлургии и металлообработки, как правило, сопряжены с ярчайшими очагами земледелия и скотоводства, достижения которых во всех сферах производства получают мощное развитие в связи с внедрением металла. Иная картина наблюдается в северной части Евразии, где появление орудий из металла не вызвало столь ярких хозяйственных изменений и явно имело меньшее значение, чем на юге. На севере на фоне энеолита и бронзового века идет процесс совершенствования и интенсификации традиционных форм присваивающей экономики (охоты и рыболовства), делаются первые шаги на пути восприятия производящих форм хозяйства (земледелия и скотоводства).
В этот день:
- Дни смерти
- 1898 Умер Габриэль де Мортилье - французский антрополог и археолог, один из основоположников современной научной археологии, создатель классификации каменного века; также считается одним из основателей французской школы антропологии.
: золото, серебро, медь, олово, свинец, железо и ртуть. Эти металлы можно назвать «доисторическими», так как они применялись человеком еще до изобретения письменности.
Очевидно, что из семи металлов человек вначале познакомился с теми, которые в природе встречаются в самородном виде. Это золото, серебро и медь. Остальные четыре металла вошли в жизнь человека после того, как он научился добывать их из руд с помощью огня.
Часы истории человечества стали отсчитывать время быстрее, когда в его жизнь вошли металлы и, что важнее всего, их сплавы. Век каменный сменился веком медным, потом - бронзовым, а затем веком железным:
Содержание урока конспект урока опорный каркас презентация урока акселеративные методы интерактивные технологии Практика задачи и упражнения самопроверка практикумы, тренинги, кейсы, квесты домашние задания дискуссионные вопросы риторические вопросы от учеников Иллюстрации аудио-, видеоклипы и мультимедиа фотографии, картинки графики, таблицы, схемы юмор, анекдоты, приколы, комиксы притчи, поговорки, кроссворды, цитаты Дополнения рефераты статьи фишки для любознательных шпаргалки учебники основные и дополнительные словарь терминов прочие Совершенствование учебников и уроков исправление ошибок в учебнике обновление фрагмента в учебнике элементы новаторства на уроке замена устаревших знаний новыми Только для учителей идеальные уроки календарный план на год методические рекомендации программы обсуждения Интегрированные урокиМе́дный век (медно-каменный век, халколит, энеолит) - переходный период каменного века к бронзовому веку , традиционно датируется 4-3-м тысячелетиями до н.э. Термин «халколит» образован от греческих слов «халкос» - медь и «литос» - камень, а термин «энеолит» - от латинского aeneus - медный. Несмотря на название, в медном веке преобладали орудия из камня, изделия из меди занимали лишь небольшую часть инвентаря древнего человека. Недостатком орудий труда из меди была мягкость этого металла. Основными занятиями населения в медном веке были мотыжное земледелие, скотоводство, охота. Термин «медный век» предложил в 1876 году на международном археологическом конгрессе венгерский археолог Ф. Пульский для уточнения классификации К.Ю. Томсена, которой за каменным веком сразу расположил бронзовый век.
Знакомство людей с медью произошло через самородки , которые принимали за камни и пытались обработать другими камнями. От ударов самородки деформировались, им можно было придать необходимую форму методом холодной ковки. Раскаленный на костре самородок легче поддавался обработке - так был открыт метод горячей ковки. Но в период энеолита распространение собственно медных орудий труда было ограниченным, в природе медь лишь изредка встречается в виде металла, в основном в виде руды.
Древнейшие в мире металлические вещи найдены при раскопках в Анатолии . Жители неолитического селения Чайоню одними из первых начали эксперименты с самородной медью, в Чатал-Хююке на границе 7-6 тысячелетий до н.э. научились выплавлять медь из руды, начали применять ее для изготовления украшений. В Месопотамии медный век начался в шестом тысячелетии до н.э. (самаррская культура), тогда же украшения из самородной меди появились в долине Инда (Мергарх). В пятом тысячелетии до н.э. медные изделия появились Египте и на Балканском полуострове, где обнаружены медные шахты Рудна Глава (Сербия) и близ Ай-Бунара (Болгария). К началу четвертого тысячелетия до н.э. предметы из меди вошли в обиход самарской, хвалынской, среднестоговской, трипольской культур в Восточной Европе. В четвертом тысячелетии до н.э. медные изделия распространились по всей территории Ближнего Востока, а в 3-2 тысячелетиях до н.э. - по Европе. Медные рудники стали основой могущества древнеегипетских фараонов, каменные глыбы для пирамиды Хеопса обрабатывали медным инструментом.
На территории Китая медные изделия из меди появились в 5-4 тысячелетиях до н.э. (хуншаньская культура, культура Мацзяяо). Первые находки изделий из меди в Южной Америке относятся к 2-1 тысячелетиям до н.э. (иламская культура, чавинская культура). Индейцы, живших на берегах озера Верхнее в Северной Америке, где есть месторождения чистой самородной меди, освоили способы холодной обработки металла. В некоторых регионах Земли памятники медного века не выявлены. На смену медному веку пришел бронзовый век, причем от открытия плавки металла до раскрытия секретов плавления бронзы прошло относительно немного времени.
Ме́дный
век, медно-каменный
век,
халколит (от греч. χαλκός «медь»
+ λίθος «камень») или энеолит (от лат. aeneus
«медный» + греч. λίθος «камень»)) - эпоха
в развитии человечества, переходный период
от неолита (каменного века) к бронзовому
веку. Термин предложил в 1876 г. на международном
археологическом конгрессе венгерский
археолог Ф. Пульский для уточнения первоначальной
классификации Томпсена, в которой за
каменным сразу следовал бронзовый век.
Медный век приблизительно охватывает период 4-3 тысячелетия до н. э., но на некоторых территориях существует и дольше, а на некоторых отсутствует вовсе. Чаще всего энеолит относят к бронзовому веку, но иногда считают и отдельным периодом. Во времена энеолита были распространены медные орудия, но преобладали по-прежнему каменные.
Технологии
Первое знакомство
человека с медью произошло через
самородки, которые принимали за
камни и пытались обычным образом
обработать, ударяя по ним другими
камнями. От самородков куски не откалывались,
но деформировались и им можно было придать
необходимую форму (холодная ковка). Сплавлять
медь с другими металлами для получения
бронзы тогда не умели. В некоторых культурах
самородки после ковки прогревали, что
приводило к уничтожению межкристаллических
связей, делающих металл хрупким. Низкое
распространение меди в энеолите связано,
в первую очередь, с недостаточным количеством
самородков, а не с мягкостью металла -
в регионах, где меди было много, она быстро
стала вытеснять камень. Несмотря на свою
мягкость медь имела важное преимущество
- медное орудие можно было починить,
а каменное приходилось делать заново.
Бро́нзовый век - выделяемая на основе данных археологии эпоха человеческой истории, характеризующаяся ведущей ролью изделий из бронзы, что было связано с улучшением обработки таких металлов, как медь и олово, получаемых из рудных месторождений, и последующим получением из них бронзы. Бронзовый век является второй, поздней фазой эпохи раннего металла, сменившей медный век и предшествовавшей железному веку. В целом, хронологические рамки бронзового века: 35/33 - 13/11 вв. до н. э., но у различных культур они отличаются.
Общая периодизация
Выделяют ранний, средний и поздний этапы бронзового века. В начале бронзового века зона культур с металлом охватывала не более 8-10 млн км², а к его концу их площадь возросла до 40-43 млн км². На протяжении бронзового века происходило формирование, развитие и смена ряда металлургических провинций.
Ранний бронзовый век
Майкопская культура на Северном Кавказе - вероятное место изобретения бронзы.Рубежом, отделявшим медный век от бронзового века, был распад Балкано-Карпатской металлургической провинции (1-я половина 4 тыс.) и формирование ок. 35/33 вв. Циркумпонтийской металлургической провинции. В пределах Циркумпонтийской металлургической провинции, доминировавшей на протяжении раннего и среднего бронзового века, были открыты и начали эксплуатироваться меднорудные центры Южного Кавказа, Анатолии, Балкано-Карпатского региона, Эгейских островов. К западу от неё функционировали горно-металлургические центры Южных Альп, Иберийского полуострова, Британских островов, к югу и юго-востоку металлоносные культуры известны в Египте, Аравии, Иране и Афганистане, вплоть до Пакистана.
Место и время открытия способов получения бронзы достоверно неизвестно. Можно предположить, что бронза была одновременно открыта в нескольких местах. Самые ранние бронзовые изделия с примесями олова обнаружены в Ираке и Иране и датируются концом 4 тысячелетия до н. э. Но есть свидетельства и более раннего появления бронзы в Таиланде в 5-ом. тысячелетии д.н. э. Содержащие примеси мышьяка изделия из бронзы производились в Анатолии и по обе стороны Кавказа в раннем 3-ем. тысячелетии до н. э. А некоторые бронзовые изделия майкопской культуры датируются ещё серединой 4-го тысячелетия д.н. э. Хотя этот вопрос спорный и другие результаты анализов говорят о том, что те же самые Майкопские бронзовые изделия изготовлены в середине 3-го тысячелетия д.н. э.
С началом бронзового века оформились и начали активно взаимодействовать два блока человеческих сообществ Евразии. Южнее центрального складчатого горного пояса (Саяно-Алтай - Памир и Тянь-шань - Кавказ - Карпаты - Альпы) сформировались общества со сложной социальной структурой, хозяйством, основанном на земледелии в комплексе с животноводством, здесь появились города, письменность, государства. Севернее, в Евразийской степи сформировались воинственные общества подвижных скотоводов.
Средний бронзовый век
В среднем бронзовом веке (26/25 −20/19 вв. д.н. э.) происходит расширение (в основном на север) зоны, занятой металлоносными культурами. Циркумпонтийская металлургическая провинция в основном сохраняет свою структуру и продолжает являться центральной системой производящих металлургических очагов Евразии.
Поздний бронзовый век
Началом позднего бронзового века является распад Циркумпонтийской металлургической провинции на рубеже 3 и 2 тыс. и формирование целой цепи новых металлургических провинций, в разной степени отразивших важнейшие черты горно-металлургического производства, практиковавшиеся в центральных очагах Циркумпонтийской металлургической провинции.
Среди металлургических
провинций позднего бронзового века
наиболее крупной была Евразийская
степная металлургическая провинция
(до 8 млн кв.км.), наследовавшая традиции
Циркумпонтийской металлургической провинции.
К ней с юга примыкала малая по площади,
но отличающаяся особым богатством и разнообразием
форм изделий, а также характером сплавов,
Кавказская металлургическая провинция
и Ирано-Афганская металлургическая провинция.
От Саяно-Алтая до Индокитая распространились
производящие центры сложной по характеру
формирования Восточно-Азиатской металлургической
провинции. Разнообразные формы высококачественных
изделий Европейской металлургической
провинции, простиравшейся от Северных
Балкан до Атлантического побережья Европы,
сосредоточены преимущественно в богатых
и многочисленных кладах. С юга к ней примыкала
Средиземноморская металлургическая
провинция, существенно отличавшаяся
от Европейской металлургической провинции
производственными приемами и формами
изделий.
Желе́зный век - эпоха в первобытной и раннеклассовой истории человечества, характеризующаяся распространением металлургии железа и изготовлением железных орудий.
Представление о трёх веках, каменном, бронзовом и железном, возникло ещё в античном мире (Тит Лукреций Кар).
Следом за бронзой человек осваивает новый металл - железо. Открытие этого металла предания приписывают малоазиатскому народу халибов: от их названия происходит греч. Χάλυβας - «сталь», «железо». Аристотель оставил описание халибского способа получения железа: халибы несколько раз промывали речной песок их страны, добавляли к нему какое-то огнеупорное вещество, и плавили в печах особой конструкции; полученный таким образом металл имел серебристый цвет и был нержавеющим. В качестве сырья для выплавки железа использовались магнетитовые пески, запасы которых встречаются по всему побережью Черного моря - эти магнетитовые пески состоят из смеси мелких зерен магнетита, титано-магнетита, ильменита, и обломков других пород, так что выплавляемая халибами сталь была легированной, и, видимо, обладала высокими качествами. Такой своеобразный способ получения железа не из руды говорит о том, что халибы, скорее, открыли железо как технологический материал, но не способ его повсеместного промышленного производства. Видимо, их открытие послужило толчком для дальнейшего развития металлургии железа, в том числе из руды, добываемой в копях. Климент Александрийский в своем энциклопедическом труде «Строматы» (гл. 21) упоминает, что по греческим преданиям железо было открыто на горе Иде - так называлась горная цепь возле Трои, напротив острова Лесбос (в Илиаде она упоминается как гора Ида, с которой Зевс наблюдал за битвой греков с троянцами).
В хеттских текстах железо обозначается словом par-zi-lum (ср. лат. ferrum и рус. железо), и железные изделия употреблялись хеттами примерно с начала второго тысячелетия до нашей эры. Например, в тексте хеттского царя Анитты (около 1800 г. до н. э.) говорится:
Когда на город Пурусханду в поход я пошёл, человек из города Пурусханды ко мне поклониться пришёл (…?), и он мне 1 железный трон и 1 железный скипетр (?) в знак покорности (?) преподнёс.
То, что железо действительно открыто в Хеттии подтверждается и греческим наименованием стали Χάλυβας, и тем, что в гробнице египетского фараона Тутанхамона (ок. 1350 г. до н. э.) был найден один из первых железных кинжалов, явно подаренный ему хеттами, и что уже в Книге Судей Израилевых (ок. 1200 г. до н. э.) описывается применение филистимлянами и хананеями целых железных колесниц. Позднее технология железа постепенно распространилась и в другие страны.
Бронзовые орудия труда более долговечны, чем железные, и для их производства не требуется такая высокая температура, как для плавки железа. Поэтому большинство специалистов считает, что переход от бронзы к железу был связан не с преимуществами изготовленных из железа орудий, а, прежде всего, с тем, что в конце эпохи бронзы началось массовое изготовление бронзовых орудий, что очень быстро привело к истощению запасов олова, необходимого для изготовления бронзы, которое встречается в природе гораздо реже, чем медь.
Железные руды были более доступны. Болотные руды есть практически повсюду. Обширные пространства лесной зоны в эпоху бронзы отставали в социально-экономическом развитии от южных регионов, но после начала выплавки там железа из местных руд стала совершенствоваться земледельческая техника, появился железный лемех, пригодный для распашки тяжелых лесных почв, и обитатели лесной зоны перешли к земледелию. В результате в эпоху железа исчезли многие леса Западной Европы. Но и в регионах, где земледелие возникло раньше, внедрение железа способствовало улучшению ирригационных систем и повышению продуктивности полей.
В 13/12 вв. до н. э. происходит катастрофа бронзового века: распадаются или видоизменяются культуры практически на всём пространстве от Атлантического до Тихого океана, в течение нескольких столетий - до 10/8 вв. до н. э. происходят грандиозные переселения народов. Начинается переход к раннему железному веку. Дольше всего рецидивы бронзового века сохранялись на кельтской территории (Атлантическая Европа).
Энеолит является переходным периодом от каменного века к эпохе бронзы и приходится на I V -- I I I тыс. до н. э. Это было качественно новое время в развитии производительных сил и производственных отношений первобытного общества, время дальнейшего совершенствования земледелия и скотоводства. На смену примитивному мотыжному земледелию приходит более продуктивная обработка земли с использованием рала и тягловой силы домашних животных. В скотоводстве появляется специализация, выделяются овцеводство и коневодство. Яркий показатель развития энеолитических племен - овладение первым металлом - медью, добыча и обработка которой послужили началом качественно новой производственной деятельности - первобытной металлургии.
В этот период значительно возрастает численность населения, соответственно увеличиваются размеры и количество поселений. Относительное перенаселение вызвало интенсивное освоение новых территорий.
В меднокаменном веке ведущая роль в Восточной Европе принадлежала племенам трипольской культуры, получившим свое название по первому памятнику, исследованному у с. Триполье на Украине. Эта яркая и самобытная археологическая культура занимала обширные территории от Днепра до Карпат и Дуная. Она прошла длительный путь развития, на протяжении которого претерпели значительные изменения характер материальной культуры, расселение и историческое окружение. Поэтому историю трипольских племен принято делить на отдельные хронологические периоды: ранний, средний и поздний.
Ранний этап. Племена трипольской культуры. Существует несколько точек зрения относительно происхождения трипольской культурной общности. Одни исследователи считают, что она возникла на основе местной неолитической буго-днестровской культуры. Другие придерживаются мнения, что ее истоки следует искать на Балканах или в Восточном Средиземноморье, откуда она в уже относительно сформированном виде проникла в междуречье Днестра и Прута. Однако наиболее вероятным представляется мнение, что трипольская культура на территории Поднестровья сложилась в результате слияния местных и пришлых элементов. Не вызывает сомнений, что уже во второй четверти IV тыс. до н. э. здесь проживало несколько групп оседлого трипольского населения. Все они характеризуются общностью культуры и быта, отличных от соседних племен эпохи раннего энеолита. Занимая первоначально небольшую территорию среднего Сирета и Прута, раннетрипольские племена постепенно освоили земли от Карпат до левобережья Днестра.
Для своих поселений они выбирали прибрежные участки пойм Днестра и его притоков. Иногда селились на первой надпойменной террасе и лишь в отдельных случаях - на коренном берегу вдоль речных долин, где были источники воды. Кроме того, при выборе таких мест учитывалось наличие пастбищ для скота и плодородных земель для выращивания растений, а также возможность охоты и рыбной ловли. Неукрепленные поселения этого периода насчитывали десятки жилищ и хозяйственных сооружений, расположенных рядами или по кругу. Предполагается, что на каждом поселении проживало несколько сот человек.
Население трипольской культуры строило землянки, полуземлянки, наземные жилища, внутри которых сооружались очаги и печи. Глинобитные дома появились уже на раннем этапе и известны по раскопкам в ряде поселений Приднестровья. Их жители вели разнообразное хозяйство: занимались земледелием, скотоводством, охотой, собирательством и рыбной ловлей. При обработке земли применялись примитивные пахотные орудия с использованием тягловой силы животных. Но все же основным землеобрабатывающим орудием продолжали оставаться мотыга и палка-копалка. Земледелие в этот период было экстенсивным, что позволяло обрабатывать лишь сравнительно ограниченные площади.
Среди культивируемых растений преобладали различные виды пшеницы и ячмень, наиболее приспособленные к местным почвенно-климатическим условиям. Выращивались также просо, горох, вика, алыча, слива и даже абрикос, косточки которого были обнаружены при раскопках. Урожай собирали составными серпами, которые по своей производительности лишь вдвое уступали железным. По мере необходимости зерно размельчали с помощью каменных зернотерок.
На пастбищах и в лесах около поселений круглогодично содержались домашние животные: крупный рогатый скот, свиньи, овцы и козы. Животноводство, находясь на достаточно высоком уровне развития, отодвинуло охоту на. второй план, хотя она еще долго продолжала играть определенную хозяйственную роль в жизни трипольских племен. Основными объектами охоты чаще всего были благородный олень, лось, косуля, медведь, дикий кабан, а также барсук, волк, рысь и другие животные. В качестве дополнительных источников пищи не теряли своего значения собирательство и рыбная ловля.
В эпоху раннего Триполья земледелие и скотоводство носили достаточно устойчивый характер. Засушливые неурожайные годы были редкостью, однако сказывалась низкая плодородность лёссовидных суглинков, на которых велось хозяйство. Из года в год урожайность падала, что заставляло жителей периодически искать и осваивать новые земли.
Орудия труда и оружие данного периода изготавливались из кремня и других пород камня, а также дерева, кости и рога животных. Из привезенной с месторождений в Карпатах и на Балканах меди путем ковки, а позже и литья делались массивные топоры, браслеты, бусы, амулеты и другие украшения. Первые находки медных изделий трипольских племен относятся к началу IV тыс. до н. э., но признаки местной обработки меди отмечены лишь к середине тысячелетия. Вероятно, металлообработка сформировалась здесь на традициях, заимствованных у соседних племен Балканского полуострова. Местное население овладело к этому времени прядением и ткачеством, о чем свидетельствуют многочисленные находки глиняных грузил для примитивных ткацких станков.
По сравнению с неолитической эпохой особенно заметен прогресс в производстве керамической посуды, которую условно можно разделить на парадную, или столовую, и кухонную. В этот период значительно увеличивается разнообразие форм, совершенствуются подготовка глиняной массы и техника лепки сосудов. Посуду обжигали в хозяйственных печах и гончарных горнах. Размеры трипольских сосудов колеблются от 5 до 100 сантиметров в высоту, некоторые из них являются антропоморфными или зооморфными, т. е. имитируют фигуры людей и животных. Как правило, посуда богато орнаментирована вырезанными или приглаженными линиями, спиралями, каннелюрами и оттисками зубчатого штампа. Часто резной орнамент заполнен белой пастой. На данном этапе появляется и расписанная красной охрой столовая керамика.
Многочисленные глиняные статуэтки женщин и зооморфные креслица, украшенные рогами быка, отражают религиозные представления местного населения. Образы великой богини-матери и быка, символизирующего солнце и мужское начало, являлись элементами чрезвычайно развитого земледельческого культа плодородия. Весь строй жизни в раннем триполье был связан с доминирующей ролью женщины в производстве, быту и семейно-родовых отношениях. Женщина была хранительницей семьи, домашнего очага и олицетворяла идею плодородия и продолжения жизни. Поэтому закономерно, что счет родства велся по материнской линии.
Раннетрипольские общинные поселения занимали площадь от 1 до 40 гектаров и насчитывали соответственно от 10 до 100 жилищ. Рост производительности труда привел к улучшению условий жизни и обусловил образование больших скоплений мелких и крупных поселков, которые группировались вокруг центров. Три подобные группы ран-нетрипольского населения существовали на верхнем Днестре. Наиболее значительной из них была южная, занимавшая все междуречье Днестра и Реута и даже земли южнее их слияния. Вероятно, здесь проживало одно из самых многочисленных раннетрипольских племен.
Средний этап. Трипольские племена в эпоху расцвета. Середина и вторая половина IV тыс. до н. э. характеризуются активным развитием хозяйства и культуры трипольских племен. Повсеместно ведущей отраслью хозяйства становится мотыжное земледелие. Наряду с традиционным распространяется жатвенное орудие нового типа - крупная кремневая пластина, одним концом закрепленная в костяной или деревянной рукояти. Одновременно появляются молотильные доски, оснащенные кремневыми вкладышами. Среди отпечатков культурных растений уже встречаются косточки винограда с небольшой пока ягодой. Предполагается, что культивирование винограда пришло в Поднестровье с территории Балкан.
Наличие луговых пастбищ в долинах рек и широкое распространение лиственных лесов создавали хорошую кормовую базу для животноводства даже в зимнее время. В этот период животноводство решительно отодвигает охоту на второй план, занимая вместе с земледелием ведущее место в хозяйстве. Показательно, что на ряде поселений
скотоводство преобладает даже над земледелием. Так, преимущественно скотоводческим было хозяйство жителей поднестровского поселка Сороки (Озеро).
Основными материалами для орудий труда по-прежнему остаются камень, кость, рог и дерево, но особого совершенства достигает обработка кремня. Возникают целые поселки, специализирующиеся на производстве кремневых изделий. Мастера этой культуры изготавливали скребки, крупные ножи, пилки, наконечники стрел, дротиков и копий. Зачастую эти орудия распространялись на сотни километров от места их производства. Дальнейшее развитие получает и изготовление шлифованных каменных топоров, тесел и молотов с отверстиями.
Поистине редких высот достигло керамическое производство. Обжиг глиняной посуды проводился с поразительным мастерством. В этот период особенно расцветает роспись сосудов черной, красной, реже белой красками. Роспись в сочетании с гравировкой и налепами создавала изысканный орнамент, который наряду с эстетической выполнял и культово-магические функции. По мнению исследователей, изображения на керамике чаще всего символизировали женское начало и связанный с ним культ плодородия.
Значительно улучшило качество керамики изобретение специальных двухъярусных гончарных печей, или горнов. Их появление на поселениях свидетельствует о том, что в трипольских племенах были профессиональные мастера, которые занимались исключительно производством сосудов и других керамических изделий. Таким образом, изготовление керамики становится общинным ремеслом. Наряду с керамикой общинным ремеслом, вероятно, становится и производство изделий из меди, требовавшее специальных знаний и навыков. Несмотря на то что медные изделия зачастую поступали сюда в готовом виде, на ряде трипольских поселений были обнаружены крупные куски медного шлака, обломки тиглей и каменных молотов для дробления руды. Эти находки позволяют считать, что в хозяйственной деятельности местного населения весомая роль отводилась и обработке металла. Из меди изготовлялись различной формы топоры, рыболовные крючки, шилья и разнообразные украшения.
Особых успехов трипольские племена достигли в домостроительстве. На поселениях часто встречаются крупные двухэтажные жилища с рядом отгороженных внутренних помещений. Каркас жилища возводился из дерева, которое снаружи и изнутри обмазывалось глиной. В процессе раскопок удалось установить, что на первом этаже проживали большие семейные общины, состоящие из нескольких парных семей. Для каждой из них предназначалось отдельное, отгороженное от других помещение с печью и очагом. Второй этаж использовался для хранения запасов и для других хозяйственных нужд. Двухэтажность трипольских домов подтверждается и находками моделей глиняных жилищ, которые имели входные проемы в торцевой части стен, круглые отверстия вместо окон и двускатные соломенные или камышовые крыши.
Развитие производства создавало условия для накопления избыточного продукта и расширения обменных отношений с ближайшими соседями. Местные племена вели активный обмен с населением Волыни, откуда в массовом порядке поступали готовые орудия и их заготовки из высококачественного кремня. Одновременно отмечены тесные контакты с населением Балканского полуострова и Карпатского бассейна, оказавшие значительное влияние на культурное развитие Поднестровья.
Подъем хозяйства и культуры сопровождался увеличением численности населения. Исчезают небольшие поселки площадью до 3 гектаров. На смену им приходят крупные поселения площадью до 30 гектаров с десятками и сотнями жилищ и хозяйственных сооружений. Несколько общинных поселков составляли отдельные региональные образования, связанные не только культурно-родственными отношениями, но и общими военно-оборонительными задачами. Крупные трипольские поселения нередко состояли из укреплений на возвышенности и неукрепленной низменной части. На некоторых из них были обнаружены оборонительные сооружения: валы и рвы, которые надежно защищали проживавшее здесь население.
Проведенные аэрофотосъемка и геомагнитные исследования показали, что наиболее крупные трипольские поселки служили своеобразными племенными центрами и, возможно, являлись прообразом будущих городов (так называемые протогорода). Анализируя общее количество жилищ на различных поселениях, удалось подсчитать, что там проживало от нескольких сотен до нескольких тысяч людей одновременно. Таким образом, в эпоху расцвета трипольской культуры в Приднестровье отмечена значительная плотность населения: на 1 кв. км приходилось в среднем около 13 человек.
В северной части Днестровско-Прутского междуречья образуется, пожалуй, наиболее густонаселенная область из всего ареала распространения трипольских племен. Этот регион стал одним из основных центров данной культуры. Здесь выделяют три района наибольшей концентрации древних поселений, причем один из них включает и территорию северной части Приднестровья.
Поздний период. Трииольское общество на завершающем этапе. К концу IV и в первой половине III тыс. до н. э. трипольская культура достигла наивысшего расцвета, после чего стали появляться первые признаки кризиса. Основная его причина - ухудшение природных условий, связанное с расширением степного ландшафта и сокращением лесной растительности. Мотыжное земледелие на малоплодородных лёссовых почвах, охота и рыболовство уже не могли обеспечить прежний уровень жизни постоянно увеличивающегося населения. Засушливый климат резко сократил и кормовую базу скотоводства.
В создавшихся условиях продолжало возрастать значение земледелия, которое развивалось за счет освоения новых площадей. Техника обработки земли и уборки урожая осталась на прежнем уровне, так как примитивные роговые рала на воловьей упряжке были непригодны для поднятия целины и применялись в основном для рыхления грунта перед посевом. Лёссовидные почвы через несколько лет интенсивного использования быстро истощались и восстанавливались лишь спустя десятилетия. Уменьшение плодородия почв вынуждало обитателей трипольских поселений каждые 40-50 лет покидать их и создавать новые на других землях.
В животноводческом хозяйстве крупный рогатый скот по-прежнему оставался основным источником мясной пищи и шкур, несмотря на появление в трипольских поселках кур и лошадей. Лошадь, вероятнее всего, была заимствована у соседних скотоводческих племен, и ее использовали не только для перевозки грузов, но и для верховой езды. Как и прежде, скот содержался преимущественно на подножном корму, что приводило к периодическому сокращению стада накануне зимы.
Примитивная агротехника и относительно низкая культура животноводства не могли обеспечить нормальное существование. Поэтому приблизительно к середине III тыс. до н. э. происходит определенная трансформация трипольских общностей. Складывается ряд новых этнокультурных образований, хронологически занимавших промежуточное положение на этапе перехода от энеолита к эпохе ранней бронзы. На территории Приднестровья в этот период сформировались две родственные локальные группы позднетрипольского населения.
Племена усатовской локальной группы. К середине III тыс. до н. э. часть населения Среднего Поднестровья вынуждена была покинуть свои земли и переселиться в степные районы Северо-Западного Причерноморья и Румынии. Непривычные для трипольских племен природные условия степного юга оказались малопригодными для земледелия, но весьма способствовали развитию скотоводства, поэтому оно стало ведущей отраслью хозяйства для усатовской группы населения. Эта группа получила свое название по первому открытому и исследованному памятнику этого типа у с. Усатово под Одессой.
Для своих поселений эти племена часто выбирали естественно защищенные участки, нередко их дополнительно укрепляли валами и рвами. Наряду с небольшими укрепленными стоянками строились и достаточно крупные поселения с разнообразными каменными хозяйственными и культовыми сооружениями, которые, вероятнее всего, являлись межплеменными культурными центрами. Основным из них было поселение у с. Усатово, рядом с которым располагалось несколько курганных и грунтовых могильников. Усатовские курганы имели достаточно сложные конструкции, состоящие из каменных куполов, закладов и кромлехов. Судя по погребальному инвентарю, в них хоронили в основном племенных вождей и родовых старейшин. Захоронения рядовых членов племени представляли собой грунтовые могильники. Как правило, это были небольшие ямы, перекрытые каменными плитами или закладами и содержащие бедный погребальный инвентарь.
Показательно, что к настоящему времени на территории Нижнего Поднестровья известны поселения и курганы лишь этой локальной группы. На левобережье Днестра усатовские курганы были обнаружены близ г. Тирасполя, а также у сел Буторы, Спея, Красногорка, Бычок Григориопольского района, Парканы, Терновка и Суклея Слобод-зейского района. Почти в каждом из них были найдены характерные керамические изделия, орудия труда, оружие из камня, кости и металла.
Наиболее яркая и богатая группа усатовских захоронений была исследована на правобережье Днестра у с. Пуркары района Штефан Водэ. Здесь, на равнинном плато коренного берега, находилось четыре кургана, содержавших 11 усатовских захоронений. Три из них были окружены массивной каменной обкладкой. В центре самого крупного кургана найдено одно из наиболее богатых погребений этого времени. Наряду со столовыми и кухонными сосудами в нем находилось шесть бронзовых изделий, серебряные височные кольца, роговая мотыга и множество украшений из полированных птичьих костей. Наличие серии бронзовых орудий и другого погребального инвентаря, а также внушительной курганной насыпи указывает на принадлежность данного комплекса представителю местной родоплеменной знати. В этом районе, непосредственно у Днестра, известно синхронное поселение, к которому, вероятно, и относились обнаруженные курганы.
Кроме того, полученные материалы позволяют предположить, что в этом регионе Нижнего Поднестровья усатовские племена постоянно пасли свой скот. Это подтверждается и находками в парных захоронениях костяков детей и молодых мужчин, которые могли быть пастухами. Характерным элементом погребального инвентаря усатовских племен являются своеобразные стилизованные фигурки женщин на кубических постаментах, а также большая группа кухонной керамики со значительной примесью толченой ракушки в тесте. Одновременно наблюдаются уменьшение (по сравнению с предшествующей эпохой) разнообразия керамических форм и постепенная деградация расписного орнамента.
Население усатовской группы разводило преимущественно коз и овец, однако в хозяйстве использовали и лошадей, и крупный рогатый скот. Скотоводство носило отгонный характер, но базировалось на укрепленных поселениях. Пашенное земледелие отошло на второй план и практиковалось в основном в долинах рек. Охота и рыболовство не занимали сколь-нибудь важного места в хозяйстве.
Играя роль форпоста трипольского мира на юге, усатовские племена первыми вступили в контакт со скотоводческим населением ямной культуры, а затем какое-то время сдерживали их натиск. Вероятно, на первом этапе их взаимоотношения носили довольно мирный характер, что нашло свое отражение в ряде степных импортов в позднетрипольских погребальных комплексах. Однако к концу III тыс. до н. э. усатовское население сходит с исторической арены, будучи вытесненным или ассимилированным пришлыми племенами.
Племена выхватинской локальной группы. Эти племена получили свое название по первому исследованному памятнику у с. Выхватинцы Рыбницкого района. Они занимали территорию по обоим берегам Днестра, приблизительно от г. Сороки на севере до г. Дубоссары и устья р. Реут на юге. Выхватинские поселения и безкурганные могильники малочисленны и практически не изучены. На некоторых из них были выявлены остатки наземных жилищ-площадок, землянок и хозяйственных сооружений.
Наиболее ярким памятником данной культурной группы, безусловно, является выхватинский могильник, случайно открытый на территории одноименного села. Он находился на высоком мысу, образованном левым берегом Днестра и двумя оврагами, недалеко от синхронного поселения. За годы раскопок была исследована площадь в 900 кв. м, на которой в общей сложности находилось 74 захоронения. Многие из них были окружены каменными обкладками или имели каменные перекрытия.
Все погребенные этого могильника лежали в скорченном положении, преимущественно на левом боку, посыпанные белой глиной или красной охрой. Большинство захоронений содержало достаточно выразительный погребальный инвентарь. Обнаруженная здесь коллекция орудий труда и оружия немногочисленна и представлена в основном кремневыми, каменными, роговыми и костяными изделиями, а также одним металлическим предметом - шилом. В инвентаре явно преобладает керамика, которая делится на столовую, изготовленную из мелкоструктурной глины, и кухонную, вылепленную из массы с примесью мелкотолченых раковин. Своеобразие столовой посуде придает исключительно горизонтальное построение росписи, нанесенной темно-коричневой, иногда в сочетании с красной, охрой. Кухонная керамика украшена параллельными отпечатками оттисков шнура и характеризуется более низким качеством. Особенно выразительна антропоморфная пластика, представленная реалистичными женскими статуэтками и погремушкой прекрасной сохранности, которые находились в детских захоронениях.
По мнению археологов, могильник разделялся на два участка. Один из них предназначался для захоронения рядовых членов общины, другой - для членов обособившихся семей. Каждый из таких семейных некрополей содержал останки одного-двух мужчин, одной женщины и трех-пяти детей, Показательно, что именно мужские погребения выделяются как качеством, так и количеством погребального инвентаря. Таким образом, на этапе перехода от позднего энеолита к ранней бронзе основной ячейкой общества становится патриархальная семья. Судя по погребальному обряду, в этот же период происходит выделение родоплеменной верхушки - старейшин и вождей, обладавших богатствами и властью. О социальном расслоении общества наглядно свидетельствует погребальный инвентарь некоторых захоронений, а также появление на поселениях и могильниках жезлов, боевых и парадных топоров. Первобытнообщинный строй оказался у порога своего разложения.
Кроме выхватинского могильника, который и сегодня продолжает оставаться наиболее крупным и выразительным для данной группы позднетрипольского населения, известно всего два местонахождения аналогичных погребальных комплексов - у сел Голерканы и Оксентия Дубоссарского района, на правом берегу Днестра, которые практически полностью уничтожены водами Дубоссарского водохранилища. Однако нет со мнений в том, что более тщательные археологические разведки в Приднестровье приведут к открытию новых грунтовых могильников выхватинского типа.
В эпоху позднего триполья неуклонно возрастает роль мужчины в жизни семьи и общины, что обусловлено необходимостью быстрого освоения новых земель, требовавшего поднятия целины, вырубки и корчевки леса, специализацией металлообработки, гончарства и обработки кремня, строительством оборонительных укреплений и развитием скотоводства. В обстановке участившихся военных столкновений особое значение приобретает фигура мужчины-воина. Об этом говорят находки многочисленных боевых топоров и клевцов из оленьего рога, камня и металла. Роль женщины все больше ограничивается сферой домашнего хозяйства и сопутствующими ему занятиями. Но она по-прежнему остается хранительницей домашнего очага, связанного с культом богини-матери и плодородия.
На территории Приднестровья охарактеризованные выше общества развивались в течение трех-четырех столетий - с XXYI по XXII в. до н. э. Этому периоду присущи крупные хозяйственные и социальные изменения, бурные межплеменные отношения. Изучение трипольской культуры показало, что она являлась одним из основных центров развитого производящего хозяйства в Европе и отличалась высоким уровнем развития материальной и духовной жизни местного населения.
Древнейшие скотоводческие племена эпохи энеолита. Длительное время считалось, что первыми скотоводческими племенами, проникшими в Северо-Западное Причерноморье, были носители ямной культуры. Однако масштабные раскопки курганов, проведенные за последние 20 лет, опровергли эту точку зрения. Оказалось, что наиболее ранними являются древнейшие погребальные комплексы, предшествующие захоронениям не только ямной, но и усатовской культуры.
Общее количество древнейших подкурганных захоронений невелико и насчитывает в Приднестровье несколько десятков погребальных комплексов. Наиболее ранние из них характеризуются скорченным положением костяка на спине и восточной ориентировкой. По мнению исследователей, указанные памятники первоначально были бескурганными и связаны с небольшими коллективами скотоводов и ремесленников, проникших в данный регион с востока.
Определенным эталоном при характеристике этой группы захоронений является основной погребальный комплекс в кургане у с. Суворово Одесской области. Здесь в парном погребении среди богатого инвентаря, представленного орудиями труда и украшениями из меди, кремня и раковин унио, был обнаружен каменный скипетр, реалистически изображающий голову лошади с надетой уздой. О глубокой древности комплекса свидетельствуют находки скипетров, обнаруженных в слоях различных древнеземледельческих обществ. Анализ подобных стилизованных зооморфных изображений из камня - так называемых скипетров - позволил отнести их к сравнительно узкому хронологическому периоду - середине IV тыс. до н. э. Данный вывод подтверждает и найденный фрагмент схематршеского скипетра на трипольском поселении Верхние Жоры (I) на Днестре.
С определенной долей вероятности группу древнейших скотоводческих захоронений можно отнести к выделяемой на Украине Новоданиловской группе памятников, которая датируется серединой - началом второй половины IV тыс. до н. э. О том, что указанные племена обитали в низовьях Днестра, свидетельствует открытие приднестровскими археологами первого аналогичного комплекса в кургане у пос. Слободзея. Здесь в разрушенном еще в древности центральном погребении были обнаружены орудия труда из меди и камня, а также украшения из кости, характерные в основном для Новоданиловских памятников. Единичные находки подобных захоронений косвенно свидетельствуют о том, что проникновение сюда первых скотоводов было крайне немногочисленным и носило, скорее всего, эпизодический характер.
Второй группе энеолитических памятников присуще скорченное положение на левом или на правом боку. С захоронениями именно этого типа на данной территории возникла традиция возведения курганных насыпей. Идея строительства курганов была обусловлена, очевидно, подвижным образом жизни первых скотоводческих племен: курганная насыпь хорошо видна на равнинных просторах восточноевропейских степей. Своеобразие указанных памятников позволило выделить их в культурную группу Хаджидер, характерную в основном для территории Днестровско-Пруто-Дунайского междуречья.
Среди основных комплексов этой группы преобладает восточная ориентировка. Обнаруженный погребальный инвентарь весьма выразителен и состоит из редких сосудов различных форм, орудий труда, оружия из кремня и рога, мотивных изделий, а также характерных для энеолита украшений - ожерелий из зубов животных и костяных бус. Наиболее яркую серию данной группы дали исследования уникального культового комплекса в кургане 9 у с. Красное Григориопольского района. Здесь под древнейшей курганной насыпью были обнаружены девять энеолитических захоронений и связанный с ними монументально-ритуальный комплекс. Вероятно, в древности этот курган являлся своеобразным храмом-святилищем для местного скотоводческого населения. Он состоял из деревянных и каменных конструкций и включал примитивные зооморфные и антропоморфные каменные плиты и изображения, среди которых доминировали головы быка и примитивные изображения человеческой фигуры. Показательно, что в одном из захоронений был найден выразительный костяной скипетр со вставленной в рабочую часть медной пластиной и инкрустацией из шести медных стержней. Он не имел следов сработанности и, скорее всего, принадлежал вождю племени или же жрецу данного храма.
Скотоводческие энеолитические племена разводили преимущественно мелкий рогатый скот - коз, овец - и лошадей. Немаловажное место в составе стада занимал и крупный рогатый скот. Изображение узды на скипетре, обнаруженном в кургане у с. Суворово, позволяет утверждать, что в этот период уже была освоена верховая езда, которая способствовала мобильности степного населения. Исключительно интересными представляются данные трассологического анализа кремневых изделий из двух погребений в кургане у с. Красное. В одном из них находились орудия для обработки дерева, в другом - для обработки кожи, что позволяет говорить о зачатках ремесленной специализации уже в энеолитическую эпоху.
О высоком развитии идеологических представлений, связанных с культом быка и солнца, свидетельствует не только храмовый комплекс у с. Красное, но и открытие остатков аналогичного святилища с антропоморфными стелами у с. Оланешты района Штефан Водэ на правобережье Днестра. Обнаруженные на этих памятниках древнейшие монументальные изображения говорят об их культурной принадлежности к традициям энеолитическои эпохи, хотя в последующее время они широко использовались для перекрытия более поздних, в основном ямных, захоронений.
Историческое развитие энеолита завершается проникновением на эти земли очередной волны инокультурных скотоводческих племен так называемой постмариупольской группы. Большинство указанных памятников также связано с курганным строительством и характеризуется крайней бедностью погребального инвентаря. Основными особенностями отмеченных комплексов являются вытянутое положение погребенных на спине и отсутствие керамики. Их связь с восточными регионами северо-причерноморских степей подтверждается аналогичными захоронениями Орельско-Самарского междуречья. Относительная хронология древнейших подкурганных памятников Приднестровья дает возможность отнести постмариупольскую группу ко второй четверти III тыс. до н. э.
Различный погребальный обряд и инвентарь энеолитических захоронений позволяет сделать вывод о полиэтничности первых скотоводческих племен региона, представленных, как минимум, тремя отмеченными культурно-хронологическими группами. Проникновение на левобережье Днестра первых племен ямной культуры ознаменовало наступление здесь новой исторической эпохи - бронзового века.