Андрей
Накануне отъезда на земли хранителей
Не встретиться с родителями я не мог. Риск не вернуться от медведей был для меня реален. К тому же имелись жизненно важные вопросы к отцу. Но о них мы поговорим потом. Наедине.
- Сын, меня огорчает твое решение. Девушка не может быть твоей парой, это исключено, более того - в скором будущем она станет помехой. Ее необходимо уничтожить, и лучше сейчас. Глупо самим нарываться на неприятности, мы обязаны действовать сообразно своим интересам. Ничего не имею против молодой самки, но... ей не повезло с родителями.
В редчайших случаях при нашем общении отец использовал силу альфы. Именно сейчас был тот самый исключительный случай. Чувствуя, как по сознанию прокатываются волны подчиняющей силы, я раздраженно мотнул головой. Волк внутри и вовсе гневно рыкнул: не взять его этим, слишком силен. Но к сведению попытку принял - слишком развита в нас преданность вожаку.
- Прекрати, - не скрывая раздражения, я в упор взглянул на альфу клана белых волков. - Вопрос с бурой никого, кроме меня, не касается, тут я со своим решением определился. Фирсанова... тьфу, Волконская - отец лишь нахмурился при упоминании истинной фамилии Елены - будет при мне. И она будет жить. Всем будет дано понять, каков ее статус, я не допущу неуважения или двусмысленности в этом вопросе. Она станет моей волчицей. Ты намерен возражать мне?
На открытое противостояние с отцом я никогда ранее не решался, более того - в этом не было необходимости. Не припомню случая, чтобы мы не сошлись во взглядах, руководствуясь одними интересами. Но сейчас... Сейчас все происходящее было слишком важным для меня и очень значимым для моего волка. И на ситуацию с Леной я смотрел иначе. Особенно когда понял, какую роль во всем этом играет мой отец. И сейчас подводил разговор к тому, чтобы задать ему очень важный для меня вопрос. И при этом не выдать своих истинных намерений.
- Разумеется! Я не позволю единственному наследнику отравить наш род этой больной кровью, - отцовский зверь яростно рычал. - Ты представляешь себе, какое она принесет потомство?!
- Я все понимаю. Поэтому щенки от меня будут у другой волчицы. Тут уж решать моему волку: на какой он остановит свой выбор - та и будет матерью твоего внука. Но я не намерен связывать себя официальными узами ни с одной из волчиц. Елена будет моей парой, только... неофициальной. Она разделит со мной дом, личную жизнь, но не власть. Кто мне возразит?!
- Опасно в принципе сохранять ей жизнь, это живое напоминание о нашем захвате власти, -не унимался отец.
- Лена всю жизнь проведет среди белого клана, я запрещу ей покидать нашу территорию. Могу запретить покидать дом без моего сопровождения. Она подчинится. Ее не смогут переубедить или заставить! Никто кроме меня не сможет влиять на нее, я позаботился об этом.
- Ты же понимаешь, что заговорщики не оставят попыток использовать бурую?! - вожак белой стаи в гневе вскочил на ноги. - Ее уже сейчас толкают к этому выбору. Иначе зачем бы скрывать от нее собственные перспективы? А выбор ее в качестве возмещения по древнему договору? Фирсанов и с того света умудряется портить мне жизнь. Вот не зря он ее тебе подсунул! Как же ты не понимаешь, что она - лишь орудие. Слепое и бездумное! Почему защищаешь ее?!
О, как все складно звучит. Но я уже понял, в чем просчитался отец.
- Мой зверь этого требует, - вздохнул я, признаваясь ему в серьезности подоплеки событий. Время для открытого разговора еще не настало. - Поэтому я буду ее защищать. От кого угодно.
Мое признание подкосило отца. Он тяжело осел на стул и, отвернувшись к окну, надолго уставился в него невидящим взглядом.
- Не представляю, как это смог подстроить Фирсанов... - наконец прокомментировал он.
А я послушно подыграл:
- Уверен, он не ожидал такого поворота, как и моего появления вообще. Уверяю: осознав ситуацию, он приложил немало сил, чтобы быстро разлучить нас. Готов был даже убить ее.
По выражению лица отца я понял, как сильно он сожалеет, что именно эти попытки бурого волка потерпели крах. И я понимал, насколько искреннее это сожаление! Доподлинно знал.
Мой зверь взбешенно рыкнул, а верхняя губа инстинктивно приподнялась, обнажая пусть и человеческие, но клыки. Поэтому отец промолчал.
- Бедная девочка, - вздохнула мама, которая до этого момента тихо сидела в кресле в противоположном конце комнаты. - Лично ее очень жаль. Не знаю даже, что лучше: смерть или пожизненное заточение? И за тебя, сын, я волнуюсь. Она возненавидит тебя: свобода для оборотня - это очень много. Понимаешь ли ты, с чем придется столкнуться твоему зверю в этом случае? Справишься ли ты с ним?
"Интересно, а мама знает?.." - я слушал родителей, а думал все о том же, ради чего затеял эту беседу.
- Я стану для нее чем-то большим, чем свобода. Она любит меня! Поэтому я вполне способен заменить Елене весь мир, к тому же мои возможности мне это позволяют, - отрывисто и резко возразил я матери. Сказал то, чему в этой ситуации должны были поверить все.
- Оборотни более страстные. И наши чувства гораздо сильнее, а любовь так легко трансформируется в ненависть... Понимаешь ли ты это? Справишься ли? - вздохнула мама.
- Вы рассуждаете о том, чему не бывать! - отец вновь был решителен и собран. - Все мы понимаем, что не зря именно сейчас ее выдвинули на передний план. Суета хранителей, сговор бурых с рысями - все это грани одной проблемы. И итог один - тебе придется выбирать между ней и кланом! Ты уверен, что готов сделать верный выбор?
Повисла тишина, отец в упор смотрел на меня. Я взгляда не отвел. Свой выбор я уже сделал.
- Да, готов. И понимаю, чем это грозит. Но Лена... она изначально не похожа на Фирсановых. Я полагаю, что если не выпущу ее из-под своего влияния, они не смогут убедить ее пойти на крайность.
Отец раздраженно фыркнул:
- Тебя ждет разочарование! Она, не задумываясь, вычеркнет тебя из своего будущего, послушная чужому желанию. Как я понял, она слаба.
"Скорее, ее зверь!" - но разубеждать отца не стал.
- И что теперь? Вы едете к хранителям?
- Да.
- Стоит ли? Возможно, предпочтительнее сделать это накануне... общей встречи? Запри ее у себя уже сейчас, так будет надежнее.
- У меня на этот счет есть свои соображения, и я намерен следовать им.
- Опять рискуешь! Вместо того чтобы уничтожить бурую и устранить саму причину всех проблем, ты следуешь какому-то надуманному плану. А ведь нам не известны окончательные намерения заговорщиков. Фирсанов обладал и... э-э-э... поделился со мной не всей информацией, поскольку сам знал немного. Понятно, что им всего лишь грамотно управляли. Вопрос: кто?
Хороший вопрос! Не ожидал, что отец рискнет его озвучить. Заподозрил меня?
- Может, хранители? Я все обдумал, не переживай. Справлюсь.
- Это тебе надо переживать! - взгляд отца был по-звериному острым и безжалостным. - Это твое наследие. И только от тебя зависит, что ты оставишь своим детям. И будут ли они у тебя! Мне лишь остается надеяться, что ты не лишишь наш клан правящего статуса. Но... я в тебя верю. Не могу не верить: ты - мой сын.
Ответив отцу улыбкой, уходил с тяжелыми мыслями. Я тоже в себя верил, точнее... знал, что не могу проиграть в борьбе за чувства этой девушки. А значит, и за наше будущее. Всех нас! Мой план был рискованным, очень. Но если он воплотится, я сорву банк. А с отцом мы еще сегодня поговорим. Начистоту! Но уже без мамы.
Сын? - вопрос, вопреки моим ожиданиям, принадлежал отцу, не альфе клана белых волков. Значит, сегодняшняя встреча не станет началом нашего разрыва. Хотя, когда я несколько часов назад связался с ним и категорично потребовал признаться в содеянном, надежды на такой исход не было. - В чем причина секретности?
Пришло время нам поменяться ролями.
- Хочу напомнить: завтра я отправляюсь на земли хранителей. Одновременно с Леной.
- Да, я уже понял твои намерения. К чему повторяться?
- Хочу, чтобы ты помнил: Елена Волконская под моей защитой. Так есть и так будет, - предупреждение я озвучил.
- Не ошибся ли ты с заявлением? - отец не спешил соглашаться. - Скажи это хранителям. И именно с той стороны стоит ждать... проблем.
- Так уж и с той?.. - встав напротив отца, я взглянул открыто, давая понять, что знаю истину.
Вожак белой стаи насторожился. Какое-то время мы мерялись внимательными взглядами, прежде чем он спросил:
- Андрей, давно ты понял?
- Что ты причастен к происходящему, я понял, когда учуял хранителя на встрече Фирсанова и рысей, отправленных уничтожить Лену. Не стали бы медведи так откровенно покровительствовать чему-то, не согласованному с главой сообщества. Тем более сговор, преследующий такие неоднозначные цели. Опять же, Фирсанова - и моими клыками его сына! - ты устранил очень оперативно, подчистив все следы. Полагаю, альфа бурых не сообщил тебе ничего нового.
Отец покачал головой и с тяжелым вздохом присел на диван. Какое-то время он раздумывал, наблюдая за мной. Я спокойно ждал. Мы были слишком похожи, чтобы не понять друг друга.
- Мне на самом деле жалко Елену. Лично ее я ни в чем не виню и понимаю, что она - вполне достойная девушка. И этого было бы достаточно, будь мы людьми. Но мы оборотни; более того, мы те оборотни, для которых наличие крови изначальной семьи особенно значимо. Следовательно, она является угрозой. Твоему будущему в первую очередь. Для меня это самое важное. Поэтому я обязан ее устранить. Твое вмешательство - досадная случайность.
Черт! Самое скверное, что я прекрасно понимал отца. Сам на его месте действовал бы так же. У наделенных властью выбор, как правило, невелик. Мы в своих действиях намертво связаны необходимостью удержать эту самую власть. Если бы я не узнал настоящую Лену, если бы не пожалел тогда у реки, если бы не пожелал ее в пару - я бы сам ее уничтожил. Правит сильнейший, он же - оставшийся в живых. Удел остальных - признать и подчиниться или тоже погибнуть. Мы больше звери, нежели люди. И мы - волки.
- Ты всегда знал о... младшей Фирсановой?
- О том, кто ее отец? Естественно. Ситуацию с Григорием Волконским я держал на контроле, понимал, что он может создать проблемы, - отец неприязненно поморщился: - Так и получилось.
- А ее старший брат? - у меня вдруг мелькнула мысль...
- Нет. Тут я ни при чем. Ее отец сам все сделал, избавив меня от необходимости вмешиваться.
- Тогда почему она не погибла еще щенком? - в этом была странность.
Отец ощутимо напрягся и отвел взгляд:
- Мы с хранителями договорились о взаимной... услуге.
- Ее жизнь в обмен на чью? - сразу понял я.
- Григория Волконского.
- Ясно.
Ответ мне на самом деле сказал о многом. Все началось давно, еще до рождения Лены. И кутерьма с условиями древнего договора - лишь эпизод. Весьма незначительный. И еще: все участники этой игры, где на кону стояло будущее волчьего сообщества и право владения их территориями, были настроены очень серьезно.
- И ты ждал, пока бурая повзрослеет?
- Был шанс, что она... что все обойдется, как-то само сойдет на "нет". Фирсанов с ней жутко обращался, я бы не удивился, если бы она вовсе не дожила до первой клановой охоты. Он одержим ее матерью, а девочка всегда напоминала ему о том, кого любит его пара.
Но Лена дожила...
- Ты жалеешь, что отправил меня к Фирсановым?
Получается, я серьезно расстроил планы отца. Фактически пустил их под откос. И теперь, когда бурая отправляется на земли хранителей, у него не будет иной возможности избавиться от наследницы изначальной семьи.
- Цыплят по осени считают, - неожиданно улыбнулся отец, уходя от ответа. Улыбнулся слегка грустно, немного устало, но и с чувством неизменной гордости за меня. И этим подтвердил, что и в этот раз не ограничился единственным планом. Мое "присоединение" к семье Фирсановых, вероятно, было частью запасного варианта. И он еще не сыграл...
- Сын, ты и перспективы клана для меня смысл жизни. А происходящее сейчас - шанс для тебя. Мне думается так. Время покажет.
Я взгляда не отвел, как ни хотелось. Ведь для меня интересы клана стали менее значимы, чем безопасность моей пары. И я был благодарен отцу за то, что не поднял вопрос излишней "правдоподобности" моего поведения с временной и навязанной парой. Хотя и его было в чем упрекнуть: он о многом не предупредил, и, как я понимаю, умалчивает и сейчас. Но и я умалчивал. Яблоко от яблони в моем случае упало недалеко. Мы оба вынуждены были в чем-то играть на грани фола. И даже друг против друга.
Но я не сомневался в том, что "ворота" мы защищаем одни! Пусть и разными путями.
- Если хранители признали за тобой право уничтожить наследницу изначальной семьи на территории волков, что было потребовано взамен? - я вдруг понял, что не спросил об этом, увлекшись подробностями из жизни Лены.
- На их землях целью станешь ты, - грусть в голосе альфы белого клана была искренней.
А я улыбнулся. Ожидаемый поворот. На что-то подобное я и рассчитывал.
- Не переживай, я не такой "беззубый", как Елена, - понятно, что тревога отца огромна, и основания для нее самые серьезные. Мне на землях хранителей будет непросто. Вероятно, желание предупредить и подвигло отца на откровенность. - У меня тоже есть свой план.
- Могу лишь повторить: это твой шанс. Будь выдержан, не доверяй эмоциям. Мой совет - устрани причину противоречия, и проблем не будет.
Я кивнул: совет услышан.
- Поступлю так, как считаю нужным.
- Мы прибудем к началу. Постарайся продержаться, - отец встал, намереваясь попрощаться. - Не доверяй никому!
Знал бы он, что я не доверяю даже своему волку...
Естественно, это подразумевало человеческий облик. О том, что белые считали себя слишком важными персонами, чтобы ходить по забегаловкам, я в состоянии волнения как-то не подумала.
Но, видимо, подумал он. Потому что в тоне ответа проскользнула презрительная насмешка:
Это «тебя» неприятно резануло слух. Как-то слишком поспешно, слишком собственнически. И тот факт, что он имеет представление о моем расписании, тоже не порадовал. Может быть, я много раз проходила мимо, не подозревая о важной роли в собственной судьбе встречного субъекта? Нет. Я бы учуяла… Или нет? Хороший воин должен уметь маскировать свой запах. Неуверенность в себе усилилась, подпитывая тревогу. Поэтому из чувства внутреннего протеста, не иначе, я тут же выпалила:
– Нет! Я… Я сегодня раньше. И я сама за вами заеду – скажите, куда? Вы же новичок в нашем городе, – обращение выделила особо, стремясь указать на его возмутительную самоуверенность. Он мне даже не представился, а уже «тыкает»!
Волк хмыкнул.
– Договорились, – и мне продиктовали адрес гостиницы, где он остановился. – Будете подъезжать – наберите!
И вызов оборвался, оставив меня в глубоких сомнениях насчет того, что с этим типом удастся хоть о чем-то договориться. Это «будете» произнесли с таким ехидством…
Звонок совершенно вывел меня из строя, поэтому о возвращении на пары не было и речи. Так что я даже не соврала, говоря о времени. А ведь сегодня мы с Женькой в кино собирались. Надо его предупредить. И на работе подмениться, мало ли насколько «встреча» затянется. Второй день подряд… Меня шеф за такую работу скоро на фарш пустит.
Без четверти пять я остановилась напротив нужного адреса и набрала номер чужака. Ответили сразу и, не дав мне и звука произнести, сообщили:
– Выхожу!
Бросив встревоженный взгляд в зеркальце заднего вида, вынужденно признала, что выгляжу не очень: вид из-за недосыпа какой-то помятый, темные с рыжинкой волосы на затылке выбились из «колоска» и теперь нелепо топорщились, а в серых глазах плескалась тревога. Глубоко вздохнув, решительно постаралась успокоиться и вылезла из машины. Встречать опасность надо, уверенно стоя на обеих ногах. Впрочем, увидев его – а других вариантов просто не было! – я посчитала свою поспешность опрометчивой. Ноги подкосились, а дыхание на миг оборвалось. Волчица же внутри, наоборот, настойчиво заурчала, требуя приблизиться к мужчине, принюхаться к нему.
Приближаться не пришлось. Сногсшибательный высокий блондин с невероятной фигурой всего на миг замер у входа в гостиничный комплекс, быстрым взглядом оценив окружающее пространство, и уверенно направился прямо ко мне. Кажется – точно не могу утверждать, так как взгляд никак не мог оторваться от облаченного в бежевый строгий костюм «волка», – встречные дамы падали замертво. И я тоже была на подходе. В нашем клане таких экземпляров не водилось. Волчица внутри затаилась, испытывая одновременно животный интерес к его волку и робея от исходящей от него силы и подавляющей властности. Как минимум, бета! А может быть, и… невероятно. Невероятно я попала!
Мужчина остановился напротив и с потрясающей, невыразимо обаятельной и располагающей улыбкой представился:
– Андрей.
Я старательно моргнула. Стоять совсем неподвижно и молчать было несолидно. А так… Ну, что смогла.
– Идем? – он вопросительно изогнул бровь, кивая в направлении парковки позади меня, абсолютно игнорируя голодные взгляды всех проходящих мимо человеческих женщин.
Как же отец поспешил… Явись этот красавчик к нам, на вязку с ним выстроилась бы очередь из волчиц нашего клана. Да что там, положа руку на сердце, я бы и сама в нее встала… в самый конец, чтобы иметь время одуматься. На грани потери сознания развернулась, надеясь, что внешне мое состояние не очень заметно, и шагнула в направлении машины. Он шел рядом, своим запахом невыразимо волнуя моего зверя.
– Это?! – пребывая под впечатлением от дивного видения, я совершенно упустила из вида, что необходимо было предупредить его насчет моего не очень статусного авто. Точнее говоря, я была счастливым владельцем восьмилетней «шестерки» голубого цвета с немного проржавевшим задним бампером. И она стала для моего спутника большой неожиданностью. Ага! Не учил матчасть! Это обнадеживало, а то я было подумала, что он – абсолютное совершенство. А так сразу выяснилось: полную информацию обо мне собрать не потрудился.
– Э-э-э… – пришлось кашлянуть, чтобы вернуть способность к общению. – Присаживайтесь!
Гордо возвестив о гостеприимстве, я юркнула на водительское сиденье, судорожно нащупывая ремень безопасности. Сейчас очень хотелось ощущения основательности и привычного окружения. И даже как-то отпустило. Точно не моего уровня мужчина, слишком… Одним словом – слишком!
И не объяснять же ему, что я стремлюсь жить на собственные доходы. А студентке, вечерами подрабатывающей поваром в небольшой пиццерии, сложно заработать на что-то иное. Конечно, папа мог бы… Но у меня были свои принципы и упрямое желание стать самостоятельной. Хотя бы в каком-то смысле и качестве. Так что пусть думает, что хочет. Представить его шок, конечно, можно. Дочь главы клана – и катается на «этом»! Но я свою «шестерочку» любила, регулярно сдавала в сервис и страховала.
Андрей со ставшим совершенно непроницаемым выражением лица старательно пытался устроиться на пассажирском сиденье. Выглядело это примерно как попытка взрослого мужчины покататься на детском трехколесном велосипеде. Забавно! Почему-то именно этот момент и стремление сдержать смех разрушили для меня ореол недосягаемости вокруг чужака. Не сдержавшись, фыркнула. Мужчина ответил пристальным взглядом, заставившим меня чуть ли не подавиться и заодно вспомнить о цели поездки.
– Значит, в пиццерию? – уже немного робко уточнила я.
– Вы же мне город собирались показать, – высокомерно прозвучало в ответ.
Ну и ладно! И, немного резко дернувшись с места, «порулила» в направлении любимого «клоповничка» – излюбленного места наших студенческих тусовок. А сейчас там как раз должно быть спокойно.
Всю дорогу мы молчали. Гость, наверное, гордо страдал от тесноты и духоты, а я… Я не знала, что ему сказать, и боялась лишний раз отвлечься от дороги. Так мы и ехали до места назначения. Вопреки моим ожиданиям чужак просто окинул быстрым взглядом одноэтажную пристройку и зазывающую вывеску. Наверное, чувство облегчения от возможности выбраться из моей «коробчонки» скрашивало даже непрезентабельность заведения. И в душе шевельнулось разочарование! Надеялась я на нечто более эмоциональное, нежели предупредительно распахнутая передо мной дверь и нарочито любезное:
– Только после вас!
Но я уже взяла себя в руки, шикнула на свою звериную половину и с невозмутимым видом протопала вовнутрь. В конце концов, это моя территория!
Однако спустя полчаса я, облаченная в типовые джинсы и широкую тунику, уже чувствовала себя тут не на своем месте в сравнении с, казалось бы, неуместно смотрящимся здесь в деловом костюме Андреем. Оборотень вел себя необычайно спокойно и естественно. Вот это нервная система! Такой и трехмесячную «сдачу в аренду» чужому клану выдержит. Да и направление нашей беседы меня устраивало.
– Какие намерения в отношении меня? – не стал он ходить кругами.
– Живой не даваться! – честно выдала я выстраданную ночью мысль и в свое оправдание зачем-то добавила: – У меня парень есть.
– У меня тоже кое-кто имеется, – ухмыльнулся блондин.
Кто бы сомневался! Тем более что он явно старше меня. На вид лет тридцать пять, но по глазам видно – старше… Значительно. Думаю, взрослее моего брата, а Егору за сто пятьдесят перевалило.
– А почему тогда вас… послали? – выразила закономерное недоумение. Учитывая условия договора, логичнее было бы отправить свободного от обязательств оборотня.
Всех нас немного потряхивало от волнительного предвкушения грядущего (бесспорно!) приключения и хотелось уже активных действий, собственно – начала авантюры. Куратор практики, поглядывая на своих студентов, только вздыхал и вновь пытался донести до нас степень серьезности предстоящего.
– Вы уже не дети, – в который раз повторял он, – сами должны понимать, что можно, а что – нет. Никуда не отлучаться и не отставать. Не забывайте: с нами будут профессиональные спасатели из МЧС и сотрудник заказника, в случае чего обращаться нужно именно к ним.
Мы согласно кивали головами, но думали о чем угодно, только не о серьезности момента. Даже Женька! Он вообще проявил чудеса упорства и выдержки, умудрившись отправиться в поездку, хотя рука друга все еще была в жестком фиксаторе, а при ходьбе приходилось опираться на палочку. Впрочем, это автоматом избавляло парня от участи носильщика грузов, уготованной нам всем на завершающем этапе маршрута.
– Ну-с, – стоило рассесться по местам в автобусе, как куратор обвел нас веселым взглядом, – трогаемся!
И автобус поехал. Ура! Практика началась!
Для меня же это обстоятельство стало особенно радостным, ведь я наконец-то на абсолютно легальных основаниях убегала от Добровольского, от всего их белого клана, волки которого в последние недели практически наводнили территории бурых. Неужели?! Мне не верилось, что я дотянула до этого момента, что мое многострадальное сердечко все же выдержало сокрушительный марафон навалившихся событий, прессинг соблазнения, устроенный мне Андреем в последние недели. Теперь можно было выдохнуть и ослабить тот жесточайший самоконтроль, что мне приходилось проявлять. Кажется, даже на моего зверя этот мой настрой и решимость произвели впечатление, поскольку я начала отмечать первые робкие сдвиги в постепенном подчинении своей второй сущности. Или тренировки моего альфы стали приносить плоды?..
Поэтому да, я ликовала сейчас! И уезжала, не оглядываясь, словно боясь не выдержать и в последнее мгновение сорваться, выскочить из автобуса и бегом кинуться к нему – к не моему белому волку.
Волчица внутри настороженно замерла, чутко прислушиваясь, отчаянно надеясь и одновременно боясь услышать отдаленный вой, его последний призыв... Мне кажется, на сопротивление ему меня бы уже не хватило, он бы сломил меня. Но ни единого волчьего голоса не прозвучало в тумане раннего утра, а за спиной уже остался город, и поезд уносил меня вдаль.
Неужели? Неужели он все же сдержал свое обещание? Неужели они... он... отпустил меня, подарил эту свободу, возможность отдохнуть и окрепнуть вдали от безумия чужих тайн и властных интриг, оказаться на земле медведей, узнать все? Вопреки всему позволил.
Слезы скрываемых эмоций, слезы облегчения и вместе с тем тоски от разлуки застилали глаза. Я не слышала шуток однокурсников, не реагировала на гудки отбывающего поезда – была полностью погружена в себя. Думала лишь о том, что вот и наступил момент нашего окончательного расставания. В том, что не вернусь в этот город, не сомневалась. Не вернусь к нему, хотя так невыносимо хочется. Хочется махнуть на все рукой и просто быть рядом с любимым мужчиной. Стать тенью врага. Любимого врага, единственного и смертельного.
– Лен? – Женька взял мою ладонь. – Ты еще заплачь! С таким видом сидишь, что я себя вспомнил, когда в детстве один в летний лагерь уезжал. Выл часа три после отправления поезда. Но... – друг хитро подмигнул, усаживаясь на полку рядом и аккуратно вытягивая перед собой еще не полностью «разработанную» ногу, – возвращаться потом домой мне также не хотелось!
Глядя на его жизнерадостную физиономию, я невольно улыбнулась.
– Вот скажи мне, – уже в сто первый раз напустилась я на него, – ты-то зачем поперся с нами? Тебе же «автомат» предлагали!
– Фу, Лен, мне как личности творческой «легкий хлеб» противопоказан. Опять же, – он с таинственным видом склонился к моему уху и с очевидным страхом сообщил, – после общения с твоим неадекватным кузеном я долго думал и решил сюжет для картины все-таки изменить!
Усмехнувшись (нагнал Добровольский на Женьку страха), вопросительно уставилась на друга. Впрочем, он еще не понимает, насколько легко отделался.
– Пока не скажу, – покачал парень головой. – Сначала мне надо увидеть то, что, я надеюсь, увижу, самому почувствовать – возможно ли это?
– Ты как всегда! – махнула я на него рукой, понимая, что простым смертным не понять душевные порывы творца. – Но тебе с такой ногой будет трудно. Там же лес, а не асфальтовая дорожка!
– Справлюсь! – привычно уперся Женя. – В четырех стенах насиделся.
– Главное, опять ничего не сломай! – зашипела я.
– Вот и грусть-тоска прошла, – ловко сменил тему друг, озаряя меня своей задорной улыбкой. И тут же признался: – Так хочется опять на мотоцикле погонять...
– Догонялся уже, – понимая, что придираюсь, буркнула в ответ.
Дорога промелькнула одним размытым веселым пятном: мы шутили, смеялись и от души предвкушали грядущее мероприятие.
Сотрудник заказника оказался мужчиной солидным, сорока с лишним лет, он присоединился к нашей группе, когда мы, предварительно выслушав инструктаж и ознакомившись со схемой заказника, грузились в местное транспортное средство – нечто среднее между автобусом и фургоном с широкими колесами улучшенной проходимости.
Но древние обеты нерушимы для всех, и даже клан белых волков не может отмахнуться от своих кровных обязательств. Слишком высока цена. Хотя лично я в данном случае закрыла бы глаза на подобный произвол. Однако мое мнение ничего не решало. Но желания попытаться как-то договориться с чужим волком не умаляло. Наверняка и ему не нужны эти сложности, так что шанс убедить его был. Потому я ожидала, что он объявится раньше оговоренного срока, чтобы обсудить ситуацию. Сейчас мы оказались в одной лодке, и в наших обоюдных интересах было изыскать способ выкрутиться из передряги. К этой мысли я пришла, проведя бессонную ночь и обдумав все, наверное, раз сто!
– Предлагаю встретиться за городом, возле стелы. Пробежимся по лесу, снюхаемся, обсудим дела… – наконец озвучил он свое предложение.
Ага! Видимо, он не первый день в городе, успел уже освоиться и разобраться, что и где. А в клане даже не заметили чужака на своей территории. Но одна мысль о пробежке с белым… брр… я перекидываться не так давно начала. Да и с нашими-то волками еще не бегала – слишком молода была. А риск привлечь самца всегда оставался. Животный инстинкт подавил все прочие эмоции, требуя обезопасить себя, и я быстро отказалась:
– Нет. Мне… некогда. Может быть, встретимся в городе? В пиццерию сходим?
Естественно, это подразумевало человеческий облик. О том, что белые считали себя слишком важными персонами, чтобы ходить по забегаловкам, я в состоянии волнения как-то не подумала.
Но, видимо, подумал он. Потому что в тоне ответа проскользнула презрительная насмешка:
Это «тебя» неприятно резануло слух. Как-то слишком поспешно, слишком собственнически. И тот факт, что он имеет представление о моем расписании, тоже не порадовал. Может быть, я много раз проходила мимо, не подозревая о важной роли в собственной судьбе встречного субъекта? Нет. Я бы учуяла… Или нет? Хороший воин должен уметь маскировать свой запах. Неуверенность в себе усилилась, подпитывая тревогу. Поэтому из чувства внутреннего протеста, не иначе, я тут же выпалила:
– Нет! Я… Я сегодня раньше. И я сама за вами заеду – скажите, куда? Вы же новичок в нашем городе, – обращение выделила особо, стремясь указать на его возмутительную самоуверенность. Он мне даже не представился, а уже «тыкает»!
Волк хмыкнул.
– Договорились, – и мне продиктовали адрес гостиницы, где он остановился. – Будете подъезжать – наберите!
И вызов оборвался, оставив меня в глубоких сомнениях насчет того, что с этим типом удастся хоть о чем-то договориться. Это «будете» произнесли с таким ехидством…
Звонок совершенно вывел меня из строя, поэтому о возвращении на пары не было и речи. Так что я даже не соврала, говоря о времени. А ведь сегодня мы с Женькой в кино собирались. Надо его предупредить. И на работе подмениться, мало ли насколько «встреча» затянется. Второй день подряд… Меня шеф за такую работу скоро на фарш пустит.
Без четверти пять я остановилась напротив нужного адреса и набрала номер чужака. Ответили сразу и, не дав мне и звука произнести, сообщили:
– Выхожу!
Бросив встревоженный взгляд в зеркальце заднего вида, вынужденно признала, что выгляжу не очень: вид из-за недосыпа какой-то помятый, темные с рыжинкой волосы на затылке выбились из «колоска» и теперь нелепо топорщились, а в серых глазах плескалась тревога. Глубоко вздохнув, решительно постаралась успокоиться и вылезла из машины. Встречать опасность надо, уверенно стоя на обеих ногах. Впрочем, увидев его – а других вариантов просто не было! – я посчитала свою поспешность опрометчивой. Ноги подкосились, а дыхание на миг оборвалось. Волчица же внутри, наоборот, настойчиво заурчала, требуя приблизиться к мужчине, принюхаться к нему.
Приближаться не пришлось. Сногсшибательный высокий блондин с невероятной фигурой всего на миг замер у входа в гостиничный комплекс, быстрым взглядом оценив окружающее пространство, и уверенно направился прямо ко мне. Кажется – точно не могу утверждать, так как взгляд никак не мог оторваться от облаченного в бежевый строгий костюм «волка», – встречные дамы падали замертво. И я тоже была на подходе. В нашем клане таких экземпляров не водилось. Волчица внутри затаилась, испытывая одновременно животный интерес к его волку и робея от исходящей от него силы и подавляющей властности. Как минимум, бета! А может быть, и… невероятно. Невероятно я попала!
Мужчина остановился напротив и с потрясающей, невыразимо обаятельной и располагающей улыбкой представился:
– Андрей.
Я старательно моргнула. Стоять совсем неподвижно и молчать было несолидно. А так… Ну, что смогла.
– Идем? – он вопросительно изогнул бровь, кивая в направлении парковки позади меня, абсолютно игнорируя голодные взгляды всех проходящих мимо человеческих женщин.
Как же отец поспешил… Явись этот красавчик к нам, на вязку с ним выстроилась бы очередь из волчиц нашего клана. Да что там, положа руку на сердце, я бы и сама в нее встала… в самый конец, чтобы иметь время одуматься. На грани потери сознания развернулась, надеясь, что внешне мое состояние не очень заметно, и шагнула в направлении машины. Он шел рядом, своим запахом невыразимо волнуя моего зверя.
– Это?! – пребывая под впечатлением от дивного видения, я совершенно упустила из вида, что необходимо было предупредить его насчет моего не очень статусного авто. Точнее говоря, я была счастливым владельцем восьмилетней «шестерки» голубого цвета с немного проржавевшим задним бампером. И она стала для моего спутника большой неожиданностью. Ага! Не учил матчасть! Это обнадеживало, а то я было подумала, что он – абсолютное совершенство. А так сразу выяснилось: полную информацию обо мне собрать не потрудился.
– Э-э-э… – пришлось кашлянуть, чтобы вернуть способность к общению. – Присаживайтесь!
Гордо возвестив о гостеприимстве, я юркнула на водительское сиденье, судорожно нащупывая ремень безопасности. Сейчас очень хотелось ощущения основательности и привычного окружения. И даже как-то отпустило. Точно не моего уровня мужчина, слишком… Одним словом – слишком!
И не объяснять же ему, что я стремлюсь жить на собственные доходы. А студентке, вечерами подрабатывающей поваром в небольшой пиццерии, сложно заработать на что-то иное. Конечно, папа мог бы… Но у меня были свои принципы и упрямое желание стать самостоятельной. Хотя бы в каком-то смысле и качестве. Так что пусть думает, что хочет. Представить его шок, конечно, можно. Дочь главы клана – и катается на «этом»! Но я свою «шестерочку» любила, регулярно сдавала в сервис и страховала.
Андрей со ставшим совершенно непроницаемым выражением лица старательно пытался устроиться на пассажирском сиденье. Выглядело это примерно как попытка взрослого мужчины покататься на детском трехколесном велосипеде. Забавно! Почему-то именно этот момент и стремление сдержать смех разрушили для меня ореол недосягаемости вокруг чужака. Не сдержавшись, фыркнула. Мужчина ответил пристальным взглядом, заставившим меня чуть ли не подавиться и заодно вспомнить о цели поездки.
– Значит, в пиццерию? – уже немного робко уточнила я.
– Вы же мне город собирались показать, – высокомерно прозвучало в ответ.
Ну и ладно! И, немного резко дернувшись с места, «порулила» в направлении любимого «клоповничка» – излюбленного места наших студенческих тусовок. А сейчас там как раз должно быть спокойно.