Как предначертано судьбой – так и будет. Я на себе испытала горечь и боль этой фразы. Мой сын Тима рос слабым ребенком. Еще в роддоме мне говорили, что слабый малыш, слабый, не смогу выходить. Но я не смогла оставить Тимку в роддоме. Но видимо, судьба ему была уготована печальная… В годик чем-то отравился, едва не умер (а ведь со своей мамой его оставила, она за ним глаз да глаз). В два года умудрился сломать палец о кроватку. В три года в детском саду пролез в дырку в заборе и побрел гулять. Только поздно вечером я нашла его, забившегося под лестницу в подъезде, покусанного собакой. Четвертый год прожил на удивление спокойно. А пятый стал для него последним. Сделаю короткое отступление. У нас дома старый образец металлопластиковых дверей. То есть, из комнаты дверь можно было открывать и закрывать так, что с балкона ее открыть невозможно, потому что на балконе нет ручки. Короче, если ты зашел на балкон и захлопнул дверь – ее с легкостью можно открыть и с балкона. В тот день у меня на работе был выходной. Я забрала Тиму из детского сада, по дороге домой мы зашли на рынок, накупили конфет, фруктов. Но больше всего Тима облюбовал какие-то импортные, здоровые, красные яблоки. - Мамуль, ну хоть два яблочка мне купи! – упрашивал меня сын. Всего два яблока, я же не жадина. Купила три. Два сыну, одно себе, так сказать, на пробу. Протерла и по дороге съела. Вроде нормальное яблоко. Как зашли домой, Тима нагреб полные карманы конфет, взял яблоко и пошел в туалет. Я ему еще сказала, чтобы долго не засиживался, надо фрукты вымыть. Сама пошла на балкон, открыть окна, а то духота была страшная. Только зашла – дверь сквозняком захлопнулась (как я уже указала ранее, ничего страшного это из себя не представляло, так как я могла сама открыть дверь). Я только потянулась к раме, как слышу тихий-тихий кашель Тимы из туалета. Кинула в дверь… А она не открывается. Ну ни в какую, будто подперли с той стороны. Я перепугалась, стала бить по двери изо всех сил. Хоть и стекло, а разбить не могу, ну не столько во мне сил. А сын все кашлял, прямо взахлеб. Несколько минут я металась по балкону в поисках чего-то тяжелого, чтобы разбить стекло – как по злой судьбе – ничего. А с каждым звуком кашля я понимала, что ситуация просто на грани. Толкнула окно, стала кричать «помогите», хотя кому какое дело- то, 14 этаж. Вдруг кашель стих. Я стала звать сына, но мне никто не ответил. Я понимала, что случилось что-то непоправимое. Машинально уперлась руками на дверь и она с легкостью открылась… Я рванула в туалет… Тима лежал на полу среди рассыпанных конфет. В стороне валялось яблоко, несколько раз надкусанное. Лицо у сына была красное, глаза выпученные. Тимка подавился кожурой от яблока. Знать, так было написано судьбой, а я не могла ей помешать. Какие-то неведомые силы закрыли меня тогда на балконе. Дверь за много лет своей службы только однажды захлопнулась и не открылась, именно в тот день, когда по злой судьбе умер мой сынишка.
Все предначертано судьбой или выбор есть?
Болгарская пророчица : «То что я вижу, каким бы ужасным оно ни было, нельзя изменить. От судьбы никому не уйти».
Эти слова Ванги, прямо сказать, не обнадеживают. Кто бы из нас не захотел улучшить свою жизнь, и кто из нас не мечтает о счастье… Неужели человеку в действительности ничего нельзя изменить в своей жизни?
Смотря какой смысл вкладывается в слово изменения! Ванга говоря о том, что судьбу нельзя изменить, явно имела в виду не все к ряду события нашей жизни, а только самые основные ее обстоятельства. Не зря ведь она сказала о том, что Бог дал людям мощное оружие в виде свободы воли.
Судьба для человека предначертана именно в главных, ключевых моментах жизни. В какой семье мы появляемся на земле, сколько нам отведено лет жизни, какими способностями одарит нас природа, какое будет у нас здоровье - эти самые главные черты жизни, в действительности изменить уже нельзя, с ними мы рождены и они не зависят от нашей воли. Но в жизни есть и много такого, что зависит от нашего личного выбора и что нам возможно изменить. Значит, все-же во многом человек - не игрушка судьбы, а свободное существо, которое способно формировать свою жизнь по своей воле.
Именно на человеческие способности активно оказывать влияние на собственную судьбу и изменять ее к лучшему и делает акцент Учение Жизни. Согласно Огненной Библии, неотвратимость кармических следствий не означает, что мы совсем ничего не способны изменить в своей судьбе. У нас есть возможность улучшить свою судьбу, перерабатывая карму прошлого и, самое основное, не делая новые ошибки, которые создадут нам негативную карму на наше новое воплощение.
Е.Рерих о переработке прошлой кармы и отношении к ее урокам говорила:
«В каждой жизни человек может погасить ту часть старой кармы, которая настигнет его в данном воплощении, и, конечно, он тут же начнет новую карму, но при расширенном сознании он может быстрей изжить накопленную им карму, при этом новая, порождаемая им карма будет уже высшего качества. Кроме этого, и старая карма уже не будет ему так страшна, потому как очищенное мышление и, следовательно, очищенная аура абсолютно иначе реагирует на обратные удары. И таким образом человек может выйти из, казалось бы, заколдованного круга кармы».
Больше того - оказание помощи другим людям и искреннее стремление к самосовершенствованию помогут человеку в известной степени облегчить негативные следствия той кармы, которая уже осуществляется в его нынешнем воплощении. К примеру: бездетная женщина, на протяжении долгого времени мечтавшая родить ребенка, уже смиряется со своей участью - не иметь своего ребенка - и усыновляет одного или двух детей-сирот. А спустя какое-то время судьба вдруг одаривает ее собственным ребенком! Такие случаи происходят даже со знаменитостями. О чем это может говорить? Едва ли это возможно назвать случайностью.
Бесплодие - это, как правило, кармическое наказание за отсутствие желания иметь детей или заботиться о своих детях в прошлом. Но, усыновив чужого ребенка, родители, не имеющие собственного, тем самым «гасят » негативную карму добрыми делами. И кармический негатив, погашенный энергией новой, позитивной кармы, уходит из их аур. А вместе с тем приходят и новые возможности даже на физическом уровне - освобожденный от энергии негативной кармы женский организм оказывается способным произвести на свет своего ребенка. Разумеется, так бывает не всегда. Если карма прошлого была очень тяжела, то организм женщины уже от рождения будет иметь отклонения от нормы, не позволяющие ей самой родить ребенка. Все зависит от вида кармы.
В Огненной Библии сказано, что карма бывает различных видов, из которых лишь один не подлежит корректировке. Остальные виды кармы возможно изменить, и этим существенно улучшить свою судьбу.
А как быть, если карму и связанную с ней судьбу невозможно изменить?
В таких случаях возможно помочь самому себе правильным отношением к тому, что с нами происходит - как и в случае с неприятными для нас людьми, которых приводит в нашу жизнь карма прошлых воплощений. Если человек станет принимать негативные обстоятельства в своей жизни с прокленами и отчаянием, кляня при этом всех и вся и всякий раз реагировать на то, что мешает ему, предельно эмоционально - он этим не только не поможет самому себе, но и в значительной мере усугубит положение, тратя драгоценную жизненную энергию на ненужные переживания. Спасение от негативной кармы, не подлежащей изменению в данном воплощении, - в спокойном принятия ее.
Во-первых, человеку не следует винить всех и вся в своих проблемах, а необходимо задуматься над тем, что происходит в его жизни вопреки его воле и ожиданиям - и сделать выводы о том, что есть истинная причина его несчастий или нежелательных обстоятельств.
Во-вторых, трудные обстоятельства своей личной жизни необходимо принимать без лишних эмоциональных всплесков. Когда человек страдает, встречаясь с недостойными людьми или, предположим, имея проблему со здоровьем, ему не следует озлобляться, стремясь отомстить обидчику или завидовать другим, полагая, что Господь Бог или слепая Фортуна несправедливо обделили его своим вниманием. Ему не надо завидовать другим и все время терзать себя мыслью о том, что у кого-то есть все, что необходимо для счастья, а вот ему этого не дано, хотя другие и хуже его. Такого рода рассуждения и переживания до хорошего не доведут. Свою карму нам следует принимать достойно, не жалуясь, не ропща и понимая, что в следующей жизни обстоятельства нашей судьбы будут в значительной мере лучше, если в этом воплощении мы не создадим новой негативной кармы плохими поступками и мыслями.
В учении Огненной Библии сказано, что страдания это невольный учитель каждого человека на пути его духовного развития и переработки негативных кармических накоплений.
«Спасение заключается совсем не в том, чтобы освободить человека от страданий, болезней и уплаты кармического долга, а в том, чтобы пробудить дух к осознанию Истины и этим путем привести его к Вратам Нового Мира. Потому все попытки изменить чью-либо или собственную карму не могут дать желаемых результатов. Потому и мы не спешим с помощью, когда карма не позволяет. Для входа в здание Нового Мира старые расчеты должны быть закончены».
«Друг Мой, если карма ставит в определенные и неизбежные условия, то не будет ли лучшим решением вместо жалоб и недовольств извлечь из них все, что могут они дать. (…) Ведь жизнь - это лучший Учитель. Почему же не воспользоваться бесплатно даваемыми ею уроками. И тягости можно встретить спокойно, они вырабатывают устойчивость и силу противостояния волнам извне. Ведь все происходящее с нами - это только учение и приобретение опыта. (…)». «Грани Агни йоги».
«Следствий избежать невозможно, но отношение к ним и характер воздействия их на сознание изменить возможно. Так плачет о материальных потерях невежда, но радуется мудрец, видя в каждой утрате освобождение. Итак, посеянное пожинается, то есть исправляется и нейтрализуется сознанием тут или там, ибо карма действует непреложно в плоскости порожденных причин. Но в духе может преодолеть в себе человек следствие низших причин уже иным, новым, видоизмененным отношением к порождаемым ими следствиям. И в этом аспекте власть человека над кармой безгранична.
Точней будет сказать, что низшая карма заменяется высшей, духовной, касающейся не цепи внешних кармических явлений, но отношения к ним в духе. Невежда горюет, но мудрый радуется, когда видит, что может уплатить старые долги. Должники все, только платить по счетам не умеют достойно. Отсюда и горе, и сетование, и недовольства судьбой. А между тем плата кармических долгов есть не что иное, как процесс освобождения от самой кармы. Платить и не делать новых долгов - вот в чем задача. Потому лучше давать, нежели брать. Ибо берущий всегда отдаст. Потому лучше доброе мыслить и благо творить, нежели зло, ибо причина и следствие - разные концы одной вещи. (…)». «Грани Агни йоги».
Подобное говорила и Ванга:
«Не ропщите, испытывая страдания! Страдания очищают. Чтобы сделать вещь чистой, ее стирают».
«Никто не рожден только для счастья. Один - отличный работник, но нет гармонии в его семье. У другого есть все, но при этом проблемы со здоровьем. Третий здоров, но больны его дети, и тому подобное. В жизни каждого человека добро соседствует со злом. Так устроен человек, и таков сам мир. Всем необходимо терпение».
Анна Марианис
Знаете ли вы причину всех своих неудач в жизни? На этот вопрос, пожалуй, нельзя дать однозначно верного ответа, но мы все же попытаемся это сделать. Нумерологи уверены, что каждый человек при рождении наделен своей судьбой, и у каждого она счастливая. Все беды и неприятности в жизни возникают от того, что мы отходим от предначертанного сценария и пытаемся противостоять законам Вселенной. С помощью вы сможете узнать о сценарии своей жизни и, исходя из полученной информации, принять правила игры Вселенной, тем самым изменив свою жизнь к лучшему.
Как рассчитать нумерологию судьбы по году рождения
Для расчета вам понадобится сложить все числа в годе своего рождения. Результат необходимо довести до однозначной цифры. Например, возьмем год 1981. Складываем цифры: 1+9+8+1=19=1+9=10=1+0=1. В данном нумерологическом расчете получилась единица. Значение этого числа в нумерологии расскажет о том, что предначертано судьбой человеку, родившемуся в этом году.
Когда вы вычислите свое число года рождения, то останется только прочитать толкование чисел в нумерологии .
Значение чисел в нумерологии и толкование кода рождения
Код рождения - 1 . Людям с этим нумерологическим числом рождения необходимо постоянно контролировать свои эмоции. Судьба призывает их к сдержанности и самоконтролю. Чаще всего все беды людей-единиц возникают по причине их эмоциональности, горячности и вспыльчивости. Кроме того, им необходимо объективно оценивать свои способности и возможности. Рвение к успеху приведет их к желаемым результатам.
Код рождения - 2 . Люди-двойки всегда находятся на грани добра и зла и никак не могут определиться, на чьей же они стороне. Им рекомендуется не доводить ситуацию до крайности и постараться достичь душевного равновесия.
Код рождения - 3 . Таким людям необходимо тщательнее обдумывать свои поступки и слова. Им не рекомендуется искать заведомо легкие решения, лучше выбрать верный и честный путь и приложить усилия для достижения цели.
Код рождения - 4 . Люди этого кода рождения в нумерологии часто страдают из-за своей наивности и иллюзий. Им необходимо задумываться о более приземленных вещах. Не стоит часто слушать свою интуицию, нужно руководствоваться доводами разума.
Код рождения - 5 . Людям-пятеркам необходимо более ответственно относиться ко всем своим решениям и действиям. Им важно понять, что будущее они строят здесь и сейчас своими руками.
Код рождения - 7 . Людям этого числа судьбой предначертано творить и создавать. Природа наградила их уникальными талантами, так что если они не будут их развивать и решат заняться по жизни чем-то другим, то судьба станет невыносимой.
Код рождения - 8 . Людям этого числа необходимо ценить духовное, а не материальное. Даже если они добьются финансового успеха, из их жизни не должно пропадать сострадание, милосердие, любовь к природе и искусству.
Элизабет Деланси
Предначертано судьбой
Посвящается Айзен и Ариэлле и их дорогому отцу.
Территория Монтана, Май 1883.
Джиб Бут отряхнул пыль со своей уже изрядно поношенной черной стетсоновской шляпы и надел ее на голову. Какое-то время он смотрел вдаль, упершись руками в бока. Перед ним был Стайлс, Монтана.
Было очевидно, что за последние одиннадцать лет местечко сильно изменилось. Когда Джиб был здесь в последний раз, Стайлс выглядел грязным захолустьем, обитатели которого кроме виски ничего больше не желали и буквально не просыхали от выпивки. Сейчас же в майских лучах солнца возвышались относительно высокие силуэты зданий, некоторые из них были раскрашены в красные и синие цвета с серыми крышами из шифера. На центральной улице городка появился даже тротуар со специальными ограждениями, кое-где стояли скамейки. Правда, как и прежде, посередине улицы красовалась огромная лужа, однако ни пней, ни валунов, как раньше, здесь уже не было.
Не было здесь и валявшихся в грязи пьяных горняков, которых обычно можно было видеть в прежние годы.
Не поверишь, как совершенно изменилось это захолустье, - произнес Джиб. - Этот городок стал вполне цивилизованным.
Кучер дилижанса вытаскивал из багажного ящика вещи Джиба и бормотал:
Вам судить, в какую сторону изменился здешний город, но одно ясно - изменения здесь действительно произошли.
От Диллона Джиб ехал на верху дилижанса, сидя рядом с кучером, который то и дело угощал его из своей фляжки виски и не умолкал, рассказывая все, что он знал о местах, мимо которых они проезжали. Казалось, что кучер знает абсолютно все о местных жителях, он в курсе всех событий, которые происходят в каждом городе от Айдахо до Миссури. В последнее время здесь только и говорили, что об открытии месторождения меди в Бьютте. Небольшой городишко стал быстро преображаться, и сейчас это настоящий город, куда многие направились, желая разбогатеть. Стайлс был неподалеку от этого города. «Континентал Майнинг Компани» была вынуждена приостановить выплату дивидентов и уволить рабочих.
Джибу пришлось всю дорогу слушать рассказы извозчика, которые стали ему уже надоедать. Он ехал в Стайлс лишь с одной целью - решить кое-какие проблемы и сразу же уехать. Такие провинциальные городишки никогда не прельщали его, и находиться в них дольше, чем требовалось, у Джиба желания не было. И вряд ли сейчас что-то могло задержать его здесь.
Увидимся на обратном пути, - сказал, прощаясь с кучером, Джиб.
Удачи, приятель, - ответил тот и тронулся в путь, направляясь к станционному зданию.
Джиб полез в карман за кисетом, скрутил папиросу и закурил, но сразу же зажмурился - дым от зажженной спички попал ему в глаза. Чувствовалась боль в горле от дешевого виски, которым кучер угощал его всю дорогу. Джиб чувствовал смертельную усталость после почти недельного пути на поезде из Сан-Франциско. Он даже не шелохнулся, услыхав удары рудодробилки, которые доносились с толчейной фабрики «Континентал Майнинг Компани».
Джиб думал сейчас о том, как бы скорее принять теплый душ, побриться и выспаться.
Он посмотрел на двери зданий в центре города и увидел мужчину с огромным пузом, едва сдерживаемым брюками, который стоял в дверях Бон Тона. Джиб пригляделся внимательно и узнал в нем старого знакомого. Джиб поспешил к нему навстречу, пройдя по дощатому настилу перед салуном, где стояло несколько столиков.
Деллвуд Петти, старина, привет, - сказал Джиб. Мужчина, уставившись на Джиба, сразу же узнал его и улыбнулся.
А, это ты, Джиб Бут? Я не знал, что ты приедешь, - говорил Деллвуд, похлопывая Джиба по плечу и окидывая его взглядом с ног до головы. - Ну что, приехал посмотреть, как мы тут живем? А ты изменился, стал настоящим мужчиной.
Добыча руды - дело сильных и выносливых мужчин, - ответил Джиб, а затем подшутил над толстопузым приятелем, владельцем заведения: - Конечно, если вот так сидеть целыми днями в пивной, получишь лишь такое брюхо, как у тебя.
Ничего плохого я в этом не нахожу. Это моя жизнь, - ответил Деллвуд, не обидевшись. - Пойдем выпьем, дружище, за старые времена.
Деллвуд нашел пару шатких старых стульев, знакомых Джибу.
Это старье все еще здесь? - сказал Джиб, ногой подтащив к себе стул-развалюху. Он вспомнил, как раньше, еще мальчишкой, он прятался под эти стулья и устраивал хлопушку под стулом Делла именно в тот момент, когда тот дремал и похрапывал. Очнувшись от хлопка, Делл кричал и ругался.
Да, мой бизнес пока еще не запрещен, - начал Деллвуд, садясь на стул. - Подобные заведения еще не закрыты. Правда, местные женщины-активистки против таких мест. Они объединились в борьбе против выпивки и оружия. Они добиваются, чтобы муниципальные власти запретили продавать спиртное в общественных местах. Знаешь, сколько в городе сейчас повыходило указов, распоряжений - больше, чем лягушек после дождя. Так они добьются, что и пивные, и бары закроют, - говорил без умолку Деллвуд, вытаскивая из-под своего стула заветную бутылку виски и тут же наливая себе, затем передавая ее Джибу. Джиб закурил.
Прекрасный выдался май, - сказал Джиб, немного отодвинув стул к стене, при этом сделав последнюю затяжку и выбросив окурок на тротуар.
А на центральной улице кипела жизнь: мимо проезжали конные экипажи, двухместные коляски с откидным верхом, повозки с грузом. По тротуару шли горняки в рабочей одежде, мимо проходили торопившиеся дамы, дети. Джиб просто не узнавал этот городишко, который раньше был захолустным. Но вот он узнал прежние здания. На центральной улице располагалась типография газеты «Сентайнел», бакалейная лавка Блюма, небольшое трехэтажное здание гостиницы.
Город прекрасно выглядит, - сказал Джиб, отпивая виски.
Дамы запрещают нам даже плюнуть на тротуар, - говорил Деллвуд, пуская клубы табачного дыма, пытаясь показать, что ему все эти новшества и порядки не по душе.
Джиб слушал его, зажав свой стакан с виски между колен и пытаясь скрутить себе еще одну папиросу. Когда он закуривал, он увидел двух дам, входящих в здание, на котором висела вывеска «Вилливер и компания». Это было что-то вроде торгового дома, которого прежде здесь не было. Дамы были одеты по последней моде, так, как одевались в Сент-Луисе или Нью-Йорке. На них были шляпы и юбки с гофрированными кружевами.
Никогда бы не захотел оказаться на месте женщин, - заметил Деллвуд, видя, что Джиб уставился на этих дам. - Им приходится постоянно следить за собой, за своей одеждой. Правда, это в них заложено природой, и никуда от этого не денешься, черт побери.
Джиб поправил шляпу, затянулся папиросой и подтвердил:
Да, это ты правильно подметил.
Солнце так пригревало, как будто сейчас было лето, а не весна. Джибу нравилось лето в горном крае Монтаны. Его восхищало чистое голубое небо, холмы, покрытые зеленым в сочетании с дикорастущими цветами, его пленил запах сосны и лесных ягод. Он еще раз затянулся папиросой, и на него нахлынули ностальгические воспоминания о тех годах, что он провел здесь, в Стайлсе. Размышляя, он невольно вспомнил обо всем, что сделал с тех пор, как покинул эти места. Джиб подумал, что за свои тридцать четыре года он пока не сделал ничего такого, чем можно было бы гордиться.
Доктор Мэткаф всегда пытался помочь ему, наставить его на путь истинный. Джибу иногда хотелось сделать что-то стоящее, полезное, но он так и не решался на это. Сейчас он хотел отправиться на восток, построить там хороший дом и спокойно жить. Конечно, доктору это, возможно, показалось бы не бог весть чем, но Джибу этого очень хотелось.
Ну, и какие у тебя планы, парень? - спросил Деллвуд. - Ты здесь проездом или как?
Джиб посмотрел на Делла, на его состарившееся лицо, напоминавшее собачью морду, и сказал:
Ты очень любопытен. Какая тебе разница, зачем я здесь, - у меня что, не может быть никаких дел?
Ну ладно, парень, пардон… мои брюки… - сказал Деллвуд, застегивая расстегнувшуюся верхнюю пуговицу на брюках, которая от натуги чуть было совсем не оторвалась, после чего Деллвуд громко отрыгнул.
Дело в том, что я приехал увидеться с доктором Мэткафом и поговорить с ним по некоторым вопросам.
Лицо Деллвуда сразу же изменилось при упоминании имени доктора.
Ты что, не знаешь?! Доктор мертв. Он умер около семи месяцев назад.
Ножки стула, на котором сидел Джиб, сползли с настила на тротуар.
Это случилось прошлой осенью, в октябре, да, в октябре. Несчастный случай произошел по дороге из Красной долины. Его нашли лежащим на дороге со сломанной шеей. Кабриолет, на котором он ехал, перевернулся.
Джиб на минуту представил себе высокого, величественного мужчину, восседавшего в черной коляске. Ему стало жутко от услышанной новости. Рука, в которой была папироса, задрожала, в горле пересохло. Он попытался отвлечься от этого видения и глотнул виски.
Грандиозные были похороны, по масонскому обряду, - говорил Деллвуд. - Был оркестр с духовыми инструментами, много людей, разных, кто знал его или кому он помогал. Пришли на похороны даже из отдаленных мест, из Дир Лолжа.
Джиб снял шляпу и сказал:
Эта смерть многих потрясла.
Да, перед смертью доктор много успел сделать. Он оставил своей жене колоссальное состояние. Поговаривали, что он вкладывал деньги в горное дело, в Калифорнии. У вдовы осталось не меньше ста пятидесяти тысяч долларов.
Вдова?! - Джиб от удивления чуть было не упал со стула.
Да, вдова, родом из Чикаго.
В голове у Джиба все помутилось. Он мысленно повторил, что доктор оставил жене сто пятьдесят тысяч! Он Открыл уже рот и чуть не закричал, но здравый смысл остановил его. Он почесал свой колючий подбородок, стараясь выглядеть вдумчиво, а про себя он подумал: «Вот уж не знал, что у доктора была жена».
Деллвуд как будто прочитал его мысли и, прищурившись, сказал:
Имей в виду, вдова доктора - порядочная женщина, ее никто в обиду не даст, выброси из головы сразу, если туда что зашло насчет нее.
Джиба потрясла новость, которую сообщил Деллвуд. Он пускал клубы дыма и все думал о вдове. Доктор оставил ей все! О, Боже всемогущий, у него ничего больше не было?
Сейчас вдова занялась делами мужа.
Женщина - врач?
Ну да, а что тут такого? Врача здесь все равно пока нет, правда, один врач приезжал из Диллона, но он в основном лечит скот.
«Женщина-врач», - думал про себя Джиб. В Калифорнии ему доводилось знать одну такую врачиху. На ней всегда были бутсы, которые носят горняки, у нее были усики, однако она неплохо справлялась со своим делом.
Жена доктора в основном обслуживает женщин, - говорил Деллвуд. - Но она не отказывается помочь и мужчинам. Она помогла бедняге Джиму Ферри, когда ему в глаз попал осколок пистона, - сказал Деллвуд, ковыряя зубочисткой во рту, а затем, подтолкнув Джиба, ехидно заметил: - Надеюсь, что ты не замышляешь ничего такого, что было бы ей во вред?
Болтовня Деллвуда начинала уже раздражать Джиба.
Знаешь, я был бы тебе признателен, если бы ты перестал задевать меня, Делл.
Черт побери! Парень! Я и не знал, что ты приедешь. Послушай, я вспомнил, что недавно здесь были двое парней с озабоченным видом. Кажется, они очень интересовались тобой, все расспрашивали о тебе.
Джиб выругался вслух. Он должен был догадаться, что эти два ублюдка - Вайли и Трэск идут по его следу и, если они поймают его, то ему несдобровать и не избежать той участи, что постигла бедного доктора. И, дай бог, если его, Джиба, похоронят на кладбище. Джибу стало как-то не по себе от этих мыслей, и он подумал, что задерживаться здесь не стоит, надо побыстрее уезжать отсюда.
Вдруг Деллвуд подтолкнул его и кивнул в сторону улицы. Из торгового дома Вилливера выходили те две дамы. Одна была высокая, стройная, а другая - низкого роста, очень полная.
Та, что высокая, это она, - сказал Деллвуд. - А вторая - жена Джорджа Вилливера. Они здесь центральные фигуры. Жена Вилливера - королева, а миссис Мэткаф - принцесса, ее правая рука.
Дамы переходили улицу. Миссис Вилливер что-то говорила, а вдова доктора слушала ее. Она была вся в черном, стройная, даже с изящным силуэтом, и, конечно, на ней не было горняцких бутсов, не было и усиков. Дамы направлялись в сторону салуна, приближаясь к Джибу и Деллу.
Джиб едва успел поставить свой стакан с виски под стул, пряча за спиной папиросу, - «Вставай, Делл».
Деллвуд замешкался, а дамы уже были почти что рядом. Джиб приподнял шляпу и произнес:
Мое почтение, леди.
Рад видеть вас, леди, - поздоровался также Деллвуд, даже не успев спрятать свой стакан с виски.
Добрый день, мистер Петти, - хором ответили дамы, проигнорировав Джиба.
Джиб увидел жену доктора совсем близко. У нее было тонкое лицо с правильными чертами, очень нежная кожа. Волосы цвета грецкого ореха выглядывали из-под маленькой шляпки. Черная шерстяная пелерина прикрывала модное платье со складками, сшитое весьма добротно.
Она смотрела на него, и у Джиба от этого взгляда сильно заколотилось сердце. У нее были прекрасные глаза, напоминавшие драгоценные камни - аквамарины, которые Джиб видел в Мексике.
Все выглядело так, как будто сама судьба свела их здесь, в этом месте. Джиб улыбнулся. Его улыбка была откровенной и дружелюбной, без всяких задних мыслей.
Но кому-то могло показаться фальшью, уловкой. Вскоре дамы ушли, оставив в воздухе какой-то приятный аромат. Джиб всматривался в ее удаляющийся силуэт. Она походила на стройного грациозного черного лебедя, плывущего вдоль улицы с высоко поднятой головой.
Да садись ты, - сказал Деллвуд. - Ты что, так и будешь стоять с открытым ртом? У тебя же все уже на лице написано. Любой скажет, о чем ты сейчас думаешь. Все ясно, как божий день.
Джиб опомнился и сел. Он представлял себе жену доктора старше: полной, более мужественной что ли, ведь ей приходилось иметь дело и с грубыми мужланами, лечить их. А она оказалась вовсе не такой, она была хрупкая, нежная, напоминала смиренную девушку.
Она слишком молода, чтобы быть врачом, - сказал Джиб.
Я думаю, она достаточно опытна, чтобы не попасть в твои сети, - ответил Деллвуд.
Джиб все еще анализировал увиденное. Он восхищался выразительными чертами лица и фигурой этой женщины.
Знаешь, Делл, она не в моем вкусе.
Богатая, симпатичная женщина во вкусе любого мужчины.
Джиб почувствовал, что окурок папиросы обжигает ему пальцы и выбросил его. Ему было интересно, слышала ли она от своего покойного мужа о нем, Джибе? Возможно, что-то доктор рассказывал ей.
В голове у Джиба вырисовывались контуры будущего плана в отношении этой прекрасной леди. Но он постарался пока отогнать эти мысли, так как желал хорошо выспаться. А завтра, размышлял он, можно будет сходить к ней, выразить соболезнование, тем более, что ехал он к доктору.
Джулия Мэткаф сидела за письменным столом красного дерева в кожаном кресле, в котором любил сидеть Эдвард. Перед ней лежал какой-то листок бумаги. Вот уже в течение часа она написала лишь несколько строк. Дважды в неделю она писала для «Сэнтайнел» небольшие статьи на разные темы о медицине и гигиене. Темой ее нынешней статьи была проблема проветривания помещений и опасности газовых плит. Она пыталась сконцентрировать все свое внимание на этом вопросе, покусывая кончик ручки, но ей это плохо удавалось. Статья не продвигалась. И причиной тому был Джиб Бут.
«Джиб Бут - мысленно произносила она это имя, затем сказала вслух: - Джиб Бут».
Джулия пыталась отвлечься от этих мыслей и вновь вернулась к статье: «В целях профилактики отравления газом в домашних условиях необходимо постоянно проветривать помещения, где находятся люди. Отравленный газом воздух, так же как и испорченная вода, являются одной из основных причин серьезных заболеваний».
Чистый воздух, вода, чистота и свет - все эти условия необходимы для здоровья людей, и только при этих условиях риск заболеваний будет меньше. Джулия подумала о своем доме. Здесь требовалась длительная уборка после долгой зимы. На окнах скопилась копоть, в комнатах было пыльно и даже грязно. А на улице была весна, и надо было думать о весенней уборке всего дома. К тому же, проповедуя здоровый образ жизни, Джулия должна была первая следовать своим советам.
«Даже незначительное поступление холодного воздуха с улицы будет достаточным, чтобы вытеснить из помещения через дымовую трубу вредный для здоровья теплый воздух, в котором содержится много вредных веществ», - написала Джулия.
Но опять ее мысли вернулись к высокому, широкоплечему мужчине, которого вчера утром она повстречала у Бон Тона. Правда, его внешний облик оставлял желать лучшего: нечищенные ботинки и запачканные грязью брюки, небритое лицо. Его внешний вид вполне соответствовал той репутации, которая сложилась у него в этом городе. Своим взглядом он совершенно обезоружил ее, думая, что ни одна женщина не сочтет это оскорбительным. Ну нет, как раз наоборот.
«Ради бога, - думала Джулия. - Джиба Бута в свое время заставили уехать из города, кажется, за убийство, и, если верить Луизе Вилливер, прежде чем он уедет отсюда на этот раз, он скомпрометирует, по крайней мере, половину женской части населения города. Но миссис Джулия Фрай Мэткаф не из таких, она порядочная женщина. Нет еще и года, как она вдова. Она не соблазнится ни на какие любовные интрижки».
Джулия вернулась к статье и продолжала: «Особенно важно проветривать спальные комнаты».
«Надо рассчитаться», - про себя проговорила Джулия, вспоминая содержание телеграммы, которая пришла от Бута доктору. Джулия отложила ручку и достала пожелтевший листок телеграммы, тщательно расправила его и прочитала: «Направляюсь на восток. Скоро буду в Стайлсе. Надо рассчитаться. Джиб Бут».
Ему нужны деньги? Или это месть? Месть кому? Джулия и представить не могла, что кто-то мог бы сводить счеты с Эдвардом. Тогда с кем?
Часы пробили половину одиннадцатого. Разные мысли мешали ей закончить статью, хотя дел у нее было много. Она попыталась все же завершить статью: «В дальнейшем автор рассмотрит важность правильного освещения в доме, которое благотворно влияет на зрение человека, а также затронет вопрос, как сочетать разумную экономию с пользой для здоровья».
Джулия промакнула написанное и прочитала все сначала. Многое из того, что она написала, она почерпнула из научных книг и журналов и была уверена, что читателям понравятся эти мысли.
Она так углубилась в чтение, что не услышала шагов по крыльцу. Кто-то постучал дверным кольцом во входную дверь. Она даже вздрогнула от неожиданности. Когда она была в коридоре, стук раздался опять.
Сейчас, сейчас, я открою, - сказала Джулия.
На ходу она стряхнула с бумазейного черного платья кошачью шерсть. Эдвард часто говорил, что черное особенно идет ей. Хотя и любой другой цвет ее платья ему всегда нравился. Ему понравилась ее бледность, светло-каштановые волосы, голубые глаза. «Но черный цвет, - говорил Эдвард улыбаясь, - придает тебе особую таинственность».
Сейчас, после смерти Эдварда, она постоянно носила черное, цвет траура.
Джулия посмотрелась в зеркало, затем взялась за дверную ручку входной двери. На крыльце стоял Джиб Бут, в руке он держал черную стетсоновскую шляпу, но сегодня она была тщательно вычищена. Лицо хорошо выбрито, волосы опрятно зачесаны, словом: перед ней сегодня был совсем другой человек.
Мадам, я Джильберт Бут, друг доктора.
Джулия почувствовала, что сердце ее забилось с каким-то необычным волнением. «Наверное, это нервы, - глупо так нервничать».
Элизабет Деланси
Предначертано судьбой
Посвящается Айзен и Ариэлле и их дорогому отцу.
Территория Монтана, Май 1883.
Джиб Бут отряхнул пыль со своей уже изрядно поношенной черной стетсоновской шляпы и надел ее на голову. Какое-то время он смотрел вдаль, упершись руками в бока. Перед ним был Стайлс, Монтана.
Было очевидно, что за последние одиннадцать лет местечко сильно изменилось. Когда Джиб был здесь в последний раз, Стайлс выглядел грязным захолустьем, обитатели которого кроме виски ничего больше не желали и буквально не просыхали от выпивки. Сейчас же в майских лучах солнца возвышались относительно высокие силуэты зданий, некоторые из них были раскрашены в красные и синие цвета с серыми крышами из шифера. На центральной улице городка появился даже тротуар со специальными ограждениями, кое-где стояли скамейки. Правда, как и прежде, посередине улицы красовалась огромная лужа, однако ни пней, ни валунов, как раньше, здесь уже не было.
Не было здесь и валявшихся в грязи пьяных горняков, которых обычно можно было видеть в прежние годы.
Не поверишь, как совершенно изменилось это захолустье, - произнес Джиб. - Этот городок стал вполне цивилизованным.
Кучер дилижанса вытаскивал из багажного ящика вещи Джиба и бормотал:
Вам судить, в какую сторону изменился здешний город, но одно ясно - изменения здесь действительно произошли.
От Диллона Джиб ехал на верху дилижанса, сидя рядом с кучером, который то и дело угощал его из своей фляжки виски и не умолкал, рассказывая все, что он знал о местах, мимо которых они проезжали. Казалось, что кучер знает абсолютно все о местных жителях, он в курсе всех событий, которые происходят в каждом городе от Айдахо до Миссури. В последнее время здесь только и говорили, что об открытии месторождения меди в Бьютте. Небольшой городишко стал быстро преображаться, и сейчас это настоящий город, куда многие направились, желая разбогатеть. Стайлс был неподалеку от этого города. «Континентал Майнинг Компани» была вынуждена приостановить выплату дивидентов и уволить рабочих.
Джибу пришлось всю дорогу слушать рассказы извозчика, которые стали ему уже надоедать. Он ехал в Стайлс лишь с одной целью - решить кое-какие проблемы и сразу же уехать. Такие провинциальные городишки никогда не прельщали его, и находиться в них дольше, чем требовалось, у Джиба желания не было. И вряд ли сейчас что-то могло задержать его здесь.
Увидимся на обратном пути, - сказал, прощаясь с кучером, Джиб.
Удачи, приятель, - ответил тот и тронулся в путь, направляясь к станционному зданию.
Джиб полез в карман за кисетом, скрутил папиросу и закурил, но сразу же зажмурился - дым от зажженной спички попал ему в глаза. Чувствовалась боль в горле от дешевого виски, которым кучер угощал его всю дорогу. Джиб чувствовал смертельную усталость после почти недельного пути на поезде из Сан- Франциско. Он даже не шелохнулся, услыхав удары рудодробилки, которые доносились с толчейной фабрики «Континентал Майнинг Компани».
Джиб думал сейчас о том, как бы скорее принять теплый душ, побриться и выспаться.
Он посмотрел на двери зданий в центре города и увидел мужчину с огромным пузом, едва сдерживаемым брюками, который стоял в дверях Бон Тона. Джиб пригляделся внимательно и узнал в нем старого знакомого. Джиб поспешил к нему навстречу, пройдя по дощатому настилу перед салуном, где стояло несколько столиков.
Деллвуд Петти, старина, привет, - сказал Джиб. Мужчина, уставившись на Джиба, сразу же узнал его и улыбнулся.
А, это ты, Джиб Бут? Я не знал, что ты приедешь, - говорил Деллвуд, похлопывая Джиба по плечу и окидывая его взглядом с ног до головы. - Ну что, приехал посмотреть, как мы тут живем? А ты изменился, стал настоящим мужчиной.
Добыча руды - дело сильных и выносливых мужчин, - ответил Джиб, а затем подшутил над толстопузым приятелем, владельцем заведения: - Конечно, если вот так сидеть целыми днями в пивной, получишь лишь такое брюхо, как у тебя.
Ничего плохого я в этом не нахожу. Это моя жизнь, - ответил Деллвуд, не обидевшись. - Пойдем выпьем, дружище, за старые времена.
Деллвуд нашел пару шатких старых стульев, знакомых Джибу.
Это старье все еще здесь? - сказал Джиб, ногой подтащив к себе стул-развалюху. Он вспомнил, как раньше, еще мальчишкой, он прятался под эти стулья и устраивал хлопушку под стулом Делла именно в тот момент, когда тот дремал и похрапывал. Очнувшись от хлопка, Делл кричал и ругался.
Да, мой бизнес пока еще не запрещен, - начал Деллвуд, садясь на стул. - Подобные заведения еще не закрыты. Правда, местные женщины-активистки против таких мест. Они объединились в борьбе против выпивки и оружия. Они добиваются, чтобы муниципальные власти запретили продавать спиртное в общественных местах. Знаешь, сколько в городе сейчас повыходило указов, распоряжений - больше, чем лягушек после дождя. Так они добьются, что и пивные, и бары закроют, - говорил без умолку Деллвуд, вытаскивая из-под своего стула заветную бутылку виски и тут же наливая себе, затем передавая ее Джибу. Джиб закурил.
Прекрасный выдался май, - сказал Джиб, немного отодвинув стул к стене, при этом сделав последнюю затяжку и выбросив окурок на тротуар.
А на центральной улице кипела жизнь: мимо проезжали конные экипажи, двухместные коляски с откидным верхом, повозки с грузом. По тротуару шли горняки в рабочей одежде, мимо проходили торопившиеся дамы, дети. Джиб просто не узнавал этот городишко, который раньше был захолустным. Но вот он узнал прежние здания. На центральной улице располагалась типография газеты «Сентайнел», бакалейная лавка Блюма, небольшое трехэтажное здание гостиницы.
Город прекрасно выглядит, - сказал Джиб, отпивая виски.
Дамы запрещают нам даже плюнуть на тротуар, - говорил Деллвуд, пуская клубы табачного дыма, пытаясь показать, что ему все эти новшества и порядки не по душе.
Джиб слушал его, зажав свой стакан с виски между колен и пытаясь скрутить себе еще одну папиросу. Когда он закуривал, он увидел двух дам, входящих в здание, на котором висела вывеска «Вилливер и компания». Это было что-то вроде торгового дома, которого прежде здесь не было. Дамы были одеты по последней моде, так, как одевались в Сент-Луисе или Нью-Йорке. На них были шляпы и юбки с гофрированными кружевами.
Никогда бы не захотел оказаться на месте женщин, - заметил Деллвуд, видя, что Джиб уставился на этих дам. - Им приходится постоянно следить за собой, за своей одеждой. Правда, это в них заложено природой, и никуда от этого не денешься, черт побери.
Джиб поправил шляпу, затянулся папиросой и подтвердил:
Да, это ты правильно подметил.
Солнце так пригревало, как будто сейчас было лето, а не весна. Джибу нравилось лето в горном крае Монтаны. Его восхищало чистое голубое небо, холмы, покрытые зеленым в сочетании с дикорастущими цветами, его пленил запах сосны и лесных ягод. Он еще раз затянулся папиросой, и на него нахлынули ностальгические воспоминания о тех годах, что он провел здесь, в Стайлсе. Размышляя, он невольно вспомнил обо всем, что сделал с тех пор, как покинул эти места. Джиб подумал, что за свои тридцать четыре года он пока не сделал ничего такого, чем можно было бы гордиться.
Доктор Мэткаф всегда пытался помочь ему, наставить его на путь истинный. Джибу иногда хотелось сделать что-то стоящее, полезное, но он так и не решался на это. Сейчас он хотел отправиться на восток, построить там хороший дом и спокойно жить. Конечно, доктору это, возможно, показалось бы не бог весть чем, но Джибу этого очень хотелось.
Ну, и какие у тебя планы, парень? - спросил Деллвуд. - Ты здесь проездом или как?
Джиб посмотрел на Делла, на его состарившееся лицо, напоминавшее собачью морду, и сказал:
Ты очень любопытен. Какая тебе разница, зачем я здесь, - у меня что, не может быть никаких дел?